Зов плоти

Постепенно на экране терминала возникла трёхмерная модель. Химера изучила её и выделила уязвимые точки – нервные центры, воздействие на которые буквально выключит существо. Оно окажется беспомощно прежде, чем осознает происходящее и сможет воспрепятствовать процедуре.

На этом трудности закончились. Учёной осталось лишь запрограммировать хирургические манипуляторы и проконтролировать работу машины. Одни манипуляторы приподняли паразита и удерживали его, в то время как другие вонзили тонкие иглы в мягкое брюшко. Долю секунды спустя по иглам точно в нервные центры ударили тщательно выверенные разряды тока. Паразит вздрогнул всем телом и обмяк. Битва была окончена.

Манипуляторы аккуратно подняли парализованное создание. Лапки, оставившие красноватые следы на светлой коже пациентки, безвольно висели. Присоска же вытягивалась, упорно не желая отпускать сосок. Вдруг с громким сосущим звуком присоска отделилась от кожи. Глаза наблюдавшей за этим пациентки расширились.

Под воздействием паразита сосок распух и увеличился. Шарики пирсинга сильно вдавились в плоть. Лишь благодаря лекарствам и эффекту выделенного паразитом токсина пациентка не испытывала боли. Химера вызвала из памяти маски снимок с последнего осмотра Эль, тот появился на встроенном экране. Всё верно: в размерах также увеличилась ареола. К тому же изменился цвет: сосок и ареола потемнели. Любопытный эффект.

В центре соска Химера заметила тонкий, похожий на ниточку отросток, тянущийся из присоски. Он вытягивался из соска по мере того, как манипуляторы удаляли существо. Расстояние между паразитом и грудью составляло тринадцать сантиметров и семь миллиметров, прежде чем показался кончик отростка. Поблескивающая от влаги ниточка повисла в воздухе, а на том месте, откуда она выскользнула, появилась капелька фиолетовой жидкости.

– Что это за…?! – пациентка судорожно вдохнула. – Чего оно сделало со мной?!

Химера не любила эту часть. Шок, истерики… Хотелось вколоть девушке сильное снотворное и заниматься работой в тишине и спокойствии. Однако существовал шанс, что токсин вступит в реакцию со снотворным. Химера и так достаточно рисковала, вводя обезболивающее.

Она собрала жидкость специальным шприцем и отправила образец в анализатор. Сама же принялась изучать многократно увеличенное изображение соска.

– По всей видимости, так на сосок подействовало выделяемое паразитом вещество.

Учёная приблизила изображение ещё сильнее. В ткани соска виднелись многочисленные следы от уколов. Она открыла детальный снимок присоски – техника не теряла времени и уже засняла каждую часть животного в максимальном разрешении, дополняя трёхмерную модель. Как Химера и полагала, внутреннюю поверхность присоски усеивали похожие на иглы зубы. Нитевидный отросток тоже покрывали иглы, столь мелкие, что даже техника с трудом запечатлела их. По всей видимости, он использовался для доставки токсина вглубь груди.

– Я должна удалить украшение в соске. Если его оставить, это может причинить вред тканям, – сообщила женщина. Не дожидаясь комментария пациентки, она сняла один шарик, пинцетом вытянула украшение из прокола и бросила в стерилизатор. Удовлетворённо кивнула: сосок выглядел гораздо лучше. Оставшиеся на коже следы должны вскоре исчезнуть.

Пациентка смотрела на грудь с нескрываемым отвращением.

– Ты сможешь вылечить… это?

Химера надолго погрузилась в изучение показаний. Предварительный анализ токсина демонстрировал сложную структуру. Крайне сложную. Женщина не понимала, как токсин действует, каким целям служит. Но она хорошо понимала: медотсека с устаревшим оборудованием не хватит. Ни для полноценного анализа, ни тем более для лечения.

Если таковое вообще возможно. Сканер выдавал любопытные данные. Воздействие паразита изменило ткани. Это был не отёк. Токсин (или, возможно, правильнее назвать его мутагеном?) перестроил нечто в самом теле, вызвал рост тканей и изменение пигмента. Нечего было лечить. С точки зрения груди та пребывала в порядке, просто изменилась. Как, например, изменения груди у беременных не являются болезнью, для тела это естественный процесс. Вернуться к прежнему состоянию соски сами по себе уже вряд ли могли.

Также впрыснутое вещество распространилось по груди, его следы наблюдались в молочных железах. Но как такового урона оно не нанесло. Если верить технике, пациентке могла потребоваться лишь обычная пластическая хирургия. Химера склонялась к предположению, что сканер просто никогда не сталкивался ни с чем подобным, а потому и данные не вполне корректны. Увы, пока учёной больше не от чего было отталкиваться. Требовались долгие исследования и лучшее оборудование.

Всё это она вкратце, в максимально простых формулировках, объяснила девушке.