Зов Полярной звезды

— Ни малейшего сомнения! Как бы еще в деву тонкорукую эдакая сила влилась? И что бы заставило ее противу зверины, плоти взалкавшей, безо всякого оружия пойти? И боль диавольская, вы говорите, ни единого стенания из ее персей не исторгла?

— Ни единого, — подтвердил Вадим, не находя возражений.

— Совокупность налицо! Чаял я, что доберемся мы до цели нашего хождения, вот и добрались. Близкое ли знакомство вы с этим ворожеем свели?

Вадим ответил неопределенным жестом. Он и сам не знал, насколько близко подпустил его Чальм к своим таинствам. Старик — себе на уме, к тому ж болен. Не станет откровенничать с пришлыми руши.

— Ничего, отлежится, — обнадежил и себя, и помощника Александр Васильевич. — У диких народностей стать крепкая. А что до откровенности… Задобрим, подмаслим. Опять же внучка у него — краля, на вас засматривается. Тоже подходец…

Едва ли не впервые подкатила к Вадиму неприязнь в отношении шефа. Что за вздор он тут несет? Соблазнять Аннеке ради подступа к ее деду?

— Не ударяйтесь вы в амбицию! — перехватил Вадимовы помыслы всеведущий шеф. — Я же не в Дон-Гуана вас играть принуждаю. Просто перемолвите с ней душевненько — глядишь, и поспособствует. У вас талант на красивых юниц впечатление производить.

Совсем засмущал, искуситель! Вадим пообещал, что поговорит с Аннеке, но за положительный результат не ручался.

Впрочем, со всем этим следовало погодить, покуда нойд пребывал на пороге небесного царствия. И без того работы привалило: Вадим указал тропу к подземелью Крутова, и шесть человек из отряда принялись разбирать завал, образовавшийся после взрыва. Остальные были пущены догонять Адель, но не преуспели — тянувшийся за ней кровавый след очень скоро исчез, его замело снегом, сыпавшим еще двое суток подряд. Порыскали близ озера, ни трупа, ни новых следов не обнаружили. Соваться далеко в тундру Барченко запретил.

— Все одно с такими ранениями, на холоде, зимой, в одиночку ей не выжить, — подвел он черту под поисками. — Не самочинно преставится, так хищное зверье одолеет, его тут вдоволь. Фиглярствовать по сему поводу грех, и судьбы подобной никому не пожелаю, но ежели в рассудок взять, то все по справедливости. Не восхоти она тельца златого, ничего бы не случилось.

И в который уже раз согласился Вадим с премудрым суждением своего командира. Об Адели старался не думать, выбросить ее вон из памяти, но та откровенно измывалась — являла рыжекудрую во снах, навязывала и днем, лишь стоило на минутку прикрыть глаза. И что самое подлое — Адель ни единожды не явилась ему в том своем последнем виде, от которого кровь стыла в сердце и тряслись поджилки.

Устав бороться с неотступным образом, Вадим пошел от обратного: с позволения Барченко перебрал оставшиеся в лагере вещи Адели — рюкзачок и медсестринскую сумку. Полагал напасть на что-нибудь, о чем она умолчала. Не прогадал: в подкладку вещмешка оказалась вшита маленькая, с почтовую карточку, картонка с прорезями, назначение которых Вадиму открылось не сразу.

Он показал ее Барченко, и тот, многое перенявший у своего друга Бокия, специалиста по криптографии, мигом определил:

— Трафарет. Таковые применяются для составления и прочтения секретных писем. Удобнейшая вещь, простая, как вретище, а без нее никто чужой письма не прочтет.

— В чем же ее назначение?

— А вы догадайтесь! Нет? Вот смотрите: кладем мы эту картоночку на лист бумаги и в прорези вписываем все, что нам заблагорассудится. Картоночку убираем, а пробелы заполняем любой абракадаброй, какая на ум взбредет. И попробуйте-ка, выловите нужные буквицы, если нет у вас такой же картоночки!

— Она писала шифрованные письма? Кому?

Барченко еще раз осмотрел находку, положил ее в свой портфель, к самым важным документам.

— А это, Вадим Сергеевич, пускай наши коллеги из ГПУ выясняют. По моему суждению безыскусному, столкнулись мы с заговором. Полюбовница ваша… простите, не уследил за языком, припомнил вам, чего не следует… в общем, имеются у нее некие содельщики. Что, вероятно, знали они о нашей эспедиции и о вашем в ней участии. А Адель Вячеславовна… хотя навряд ее именно так кличут… нарочно поджидала вас на пути следования. Она ведь в Лоухах всего за пару недель до нашего похода объявилась, это я случайно на станции узнал. Тогда меня это не насторожило, а напрасно!..

— Александр Васильевич, — заговорил Вадим торопливо, — я тоже об этом думал. Пути повредили неспроста… И к составу она вышла не из благих побуждений. Мне теперь кажется, что и волк никакой на нее не прыгал. Р-рассекла себе тулуп тем же ланцетом, выстрелила в воздух и легла на р-рельсы, чтобы мы ее заметили. У нее все было просчитано! Драматическое появление на подмостках — как в пьесе… Не могли мы ее после такого взашей прогнать.

— Все так, все так! — изъявил согласие Барченко. — Многосложный экивок! И, как изволите убедиться, враги нас обставили. На наших, как говорится, плечах въехали на Крайний Север. Почти что достигли искомого…

Эмоции в душе Вадима били через край.