Зверь-из-Ущелья

На какой-то миг я даже ощутил жалость к брату, но быстро отбросил это чувство. Сколько можно с ним носиться? Правильно отец сделал, что послал его с отрядом. Может, после похода он повзрослеет и перестанет вести себя, как высокомерный индюк. Да и уважение воинов заработает, ведь прежде они частенько шептались в казармах, что лорд Инглинг уж слишком бережёт своего наследничка.

Тропа терялась в зарослях дикого ореха и лопухов, мошки лезли в глаза, а комарьё настырно звенело над ухом. По пути встречались древние каменные столбы с высеченными письменами, смысла которых уже было не разобрать. В траве путались проржавевшие остатки цепей. Уверен, что, глядя на них, мои люди думали – здесь некогда приковывали пленников, незваных гостей с равнины, чтобы потом скормить голодному Ущелью.

По мере продвижения внутреннее чувство тревоги усиливалось, а потом уже просто кричало. И эта вязкая тишь, и кудлатый туман, и спелёнутое тучами солнце не предвещали ничего хорошего.

– Горы молчат, как на зло, – со мной поравнялся Орм. – Словно уснули.

– Здесь так всегда? – я окинул взглядом каменную площадку, на которую мы только что вышли.

Он качнул головой.

– Не могу сказать. Ни разу здесь не был, но говорят…

Я прервал его взмахом руки.

А в следующий миг на нас обрушились стрелы.

Одна едва не распорола мне висок, и лишь чудом удалось уйти. Помог ли амулет, удача или скорость реакции, думать было некогда. Как и о том, что я, проклятый командир, проглядел засаду.

Бездна и все её чудовища!..

Рядом вскрикнул Зейдан – стрела угодила ему в плечо чуть выше локтя, остальные успели укрыться за каменной насыпью.

Кто-то грубо ругнулся, послышался лязг оружия. А после, когда волна быстрых, как осы, стрел, схлынула, мы увидели их.

Красные Топоры намеревались покончить с нами быстро, одним ударом – высыпали из укрытия и ринулись в бой. Их атака была быстрой, но плохо организованной, и походили они не на воинов, а на свору голодных псов. И название банда получила не зря – вооружены противники были боевыми топорами, какие чаще можно было видеть у северян.

Пролилась первая кровь, как дар ненасытному ущелью и серым камням Западных Гор. Я велел людям построиться, и мы сдержали их натиск.

Банда была большой – не меньше трёх дюжин. Лица половины скрывали платки, у многих не было доспеха, из одежды – какая-то рванина. И лишь оружие говорило о том, что это не разбойники с большой дороги, только вчера вышедшие на дело, и не крестьянское ополчение, а толпа бывалых убийц. На вооружение они уж точно не поскупились.

– Держать строй!

Топор просвистел в опасной близости от моей головы, и я ушёл вниз, одновременно подаваясь вперёд.

Первая жизнь на моём счету.

Я видел, как искатели выхватили длинные широкие ножи, Орм орудовал двумя. Перехватив топорище, искатель обрушил орудие на голову его же хозяина, и разбойник, издав предсмертный хрип, рухнул на землю.

Мы уступали им числом, но вскоре сравнялись. Всё-таки наша боевая наука была не в пример лучше их. Думать не было времени – тело действовало само, натасканное годами упорных тренировок и битв. Бросок, отступление, обманный манёвр – ещё один враг повержен.

‍

Я всегда любил смертельные танцы, они горячили мне кровь. Но эта свалка была грязной, кровавой, и больше походила на бойню, чем на поединок равных противников.

Метнуться влево, всадить клинок в шею разбойника, поймать благодарный взгляд забрызганного кровью Варди. Не потеряться в налетевшем тумане – поднялся сильный ветер, разгоняя сизые клубы.

Кто-то из моих людей швырнул оземь амулет, и вверх ударил столб чёрного дыма. Заслезились глаза, а в горле запершило. Это обескуражило не только Топоров, но и нас, вызвало суматоху. Узнаю, кто так сглупил – придушу собственными руками!

На меня бросились сразу двое. Один в лоб, другой – со спины. Располосовав лицо первого спрятанным в наруче кинжалом, я ушёл от удара тяжёлого топора, припал на колено, чтобы, собрав все силы, вогнать меч в широкий живот осклабившегося разбойника. Он задёргался, как нанизанный на булавку жук, и я, чтобы не продлевать агонию врага, нанёс точный и быстрый удар в основание мощной шеи.

Разбойники пытались потеснить нас к ущелью, но это оборачивалось и против них – кто-то, не удержавшись, сорвался вниз. А следом полетел второй, сброшенный крепкой рукою Лейна.

Оглядевшись, я нашёл Демейрара.

Мой брат был ловким и вёртким, пусть и не таким сильным и опытным. Волосы его растрепались и липли ко лбу, дыхание сбилось, но он, заражённый горячкой битвы, уже ввязался в новую схватку.

Враг был намного крупнее Дема, и с каждым шагом брат приближался всё ближе к краю пропасти. В груди что-то ёкнуло, и я бросился к нему, прорубая себе путь.

Медленно, слишком медленно!

Но мальчишка оказался недурён. Когда я уже решил, что жить ему осталось считанные мгновения, он отправил врага к праотцам. С ликованием на лице дёрнул меч из груди противника… покачнулся… замер в какой-то совершенно нелепой позе, а потом…