Зверь лютый. Книга 22. Стриптиз

Татаро-монгольское нашествие навсегда оставило реализацию этого проекта. И заставило, впервые в Городце, копать братские могилы погибшим.

Я нахожу здесь аналогию с "линией Сталина" - укрепление на направлении вероятного удара очевидного, давнего противника. С заменой его "линией Молотова" при продвижении границы. Обе линии, при появлении нового противника, в полном объёме не сработали. Одна - вроде как устарела, другая - ещё не готова.

Хотя более верно сравнение с полуостровом Ханко - военная база во враждебном окружении.

"С первого момента существования базы она строилась со значительными сухопутными укреплениями из-за своего расположения на территории потенциального противника".

Противник здесь иной - не финны со шведскими добровольцами, да и эпоха другая. И вокруг крепости возникает сельская округа: поселения располагаются на второй надпойменной террасе левого берега Волги, на первых надпойменных террасах Узолы с притоками и правого берега Санды, на берегах небольших болот-озерец в бассейне Санды, на водоразделе Санды и Линды, на берегах оврагов, выходящих в пойму Санды.

Часто их ставят на местах старых селищ муромы.

Летописная мурома - ещё одна волна находников. Пришли сюда в VI веке н.э. Хоронили в своём стиле - с конями. Куда потом делись - непонятно. Могильники их видны, а сами... поучаствовали в чьём-то этногенезе?

Здешние русские поселения имеют, как правило, небольшие размеры: большинство не превышает 4000 кв.м. Но есть Мозгулино на р. Яхре в 6 га. Вдвое больше Мурома, хотя и не город.

Максимальное расстояние между поселениями - 700-900 м, минимальное - 100-400 м. Малодворность - от низкого плодородия лесных заволжских почв. При подсечно-огневой системе это вызывает не укрупнение поселений, а отделение новых.

Значительная часть "Святой Руси" расселяется сходно. Поэтому и название "Гардарика", "Страна городов" - викинги смотрели с воды. На каждой полуверсте - чей-то тын. Через столетие, в 1240-60 гг, произойдёт "взлёт на холмы" русского крестьянства. Сочетание татар, приходящих по замёрзшим рекам, и турбулентности климата при завершении климатического оптимума - заставят переселится на водоразделы.

После разгрома Городца Едигеем в 1408 году это место называли "Пустой Городец". Были уничтожены и город, и округа. Из 82 сельских поселений уцелели, точнее - были восстановлены после пожара - шесть.

"Не осуждай меня, Прасковья,

Что я пришел к тебе такой:

Хотел я выпить за здоровье,

А должен пить за упокой".

На остальные пепелища - и возвращаться некому.

Хотя, конечно, никакого "ига" не было, Русь и Орда - сплошные "друзья и братья". Как Грозный с Гиреем.

Городец будет восстанавливаться тяжело, уже на вторых ролях - как тыловая крепость более удобно расположенного Нижнего Новгорода. Походы Грозного на Казань оказались для этих мест опустошительны - четыре пятых сельского населения погибло в составе "посошной рати" или ушло на новые земли.

Пока - передовая крепость на Волге, анклав, далеко удалённый от основных русских земель. И сидит в нём "отец-основатель" и бессменный правитель, боярин-воевода-посадник - Радил.

Отдалённость от "княжеской милости" дважды спасла ему жизнь. Он не пошёл с Долгоруким в Киев. И не попал в ту резню, которые устроили киевляне суздальским в Раю на Днепре. Он не попал в число репрессированных "друзей отца", когда Боголюбский взял власть в Залессье.

В РИ Радил, вероятно, умрёт в ближайшие 6 лет - в 1172 г в Городце Радиловом уже другой градоначальник - Борис Жидиславич. Потом будет недолго сидеть князем малолетний Юрий Андреевич, будущий муж грузинской царицы. Через десять лет, после смерти Боголюбского, государев, служилый Городец, как и боярско-епископский Ростов, в ссоре братьев-Юрьевичей поддержит Михаила, а хлебно-торговый Суздаль и промышленно-ремесленный Владимир - Всеволода.

Но это - потом. Пока, у меня здесь, Радил - "царь, бог и отец родной всея Городца и окрестностей". По сути - неограниченный правитель.

"До бога - высоко, до царя - далеко" - русская народная...

Можно сказать - насколько "далеко". В сотнях вёрст пустынной, населённой дикими зверями, враждебными племенами и "лихими людишками", земли. "Самодержавность" свою Радил не афиширует, но вполне использует. Давит неугодных, обдирает прохожих, выкручивает досуха данников. А в Боголюбово отсылает установленную сумму-подать.

Человек неоднократно рисковал своей головой, недоедал-недосыпал, построил город, замирил племена, подчинил округу... Держит "богатырскую заставу противу ворогов бессерменских на торном торговом пути". И стрижёт с этого купоны и бонусы. Наверное - заслуженно.

Всё как-то стабилизировалось, устаканилось. Купцы идут - дают, мари живут - дают, поселенцы приходят - берут. В долг. И отдают. По закону, по "Правде Русской". Из года в год.

Так или сходно формируется почти всё боярство Залессья: дань с туземцев, пошлины с транзитёров, осаживание "в долг" переселенцев с Юга.

Всё было хорошо. И тут - Бряхимовский поход.