Звериный профиль

Теперь, когда стало ясно, что Михаил Полуэктов – тряпка и скользкая или, скорее даже, мутная личность и вообще слабый человек, никакого желания продолжать с ним отношения у Зои не было. Виктор был слабым человеком. Теперь вот Михаил. Нет-нет. Должно пройти какое-то время, чтобы она поняла, что ей нужно. Возможно, когда-нибудь она и будет готова к новым отношениям, но только не сейчас. На сегодняшний день ей необходимы два условия для нормальной, спокойной жизни. Первое – уверенность в том, что ее не вычислят и не посадят за убийство Ирины Звонаревой. Второе – присутствие в ее жизни, пусть и на неопределенное время, Ники, рядом с которой ей тепло и которая питает ее жизненной энергией. Но если второе условие выполнить нетрудно, поскольку Ника и сама сейчас нуждается в заботе и любви, а потому даже рада оставаться с Зоей, то первое казалось невыполнимым.

Зоя достала еще одну сигарету. Итак. Что тревожит сильнее всего? Убийство Демина. Убийство, которое связано, она была в этом уверена, с Валентиной Сурковой. И для того, чтобы понять, кто же это так мощно отомстил за ее смерть, надо попасть в ее ближний круг. Родственники, друзья, соседи, любовники, муж или бывший муж. Надо действовать.

Дом, где жила Суркова, Зоя знала, поскольку окна квартиры Валентины находились на той стороне, где поликлиника. Разговор с пожилой женщиной, вышедшей из подъезда на прогулку с грязненькой розовомордой болонкой, сразу же принес результат. На вопрос: «Правда ли, что Валя Суркова, подруга детства моей мамы, умерла?» – Зоя получила исчерпывающий и подробнейший ответ. Да, Валя умерла, ее уже похоронили. Ее убили, удушили где-то в промзоне, и никто не знает, как ее туда занесло. Поговаривают, что она заняла у кого-то денег на ипотеку, «из-за которой Валечка жила скромнее некуда!», и вовремя не вернула, вот ее и убили. Что ж, если так считают многие, это неплохо. На самом деле как еще могли заманить бедную женщину в промзону, если не деньгами? Не на свидание же она отправилась в такое гиблое место. Может, там предполагался разговор об отсрочке?

– Мы давно с ней не виделись, это мне одна наша общая знакомая рассказала. Я не поверила, приехала вот, вспомнила дом, в котором она живет, а вот подъезд и квартиру забыла… Так давно это было!

Хозяйка болонки сразу же назвала номер квартиры, хотя и удивилась, к чему теперь-то вспоминать, если в квартире никого нет, да и опечатана она.

– И кому же теперь ее квартира достанется? Кто наследник?

– Никто ничего не знает. Женщина она была одинокая. Может, конечно, остался кто из родных, я просто не знаю.

– А кто же тогда хоронил ее?

– О, это отдельная история!

И соседка рассказала о каком-то «благородном» человеке, охраннике из винного магазина, находящегося напротив дома, через дорогу, который ухаживал за Валентиной. Его видели, когда он незадолго до смерти приходил к Сурковой.

– А может, это он одалживал ей деньги, и он ее… того… – подкинула тему Зоя.

– Нет-нет. Он простой мужик, охранник (!), он не мог одолжить ей большие деньги, это же видно сразу. И тем более удушить. Вы бы видели, как он плакал на кладбище, как страдал. Какие слова о ней говорил. К тому же, если даже предположить (хотя это полный абсурд!), что он убил нашу бедную Валечку, то какой ему смысл было это делать? Обычно в таких случаях жертву вынуждают продавать квартиру, чтобы расплатиться… – Тут соседка задумалась. – Хотя как продать квартиру, которая куплена в ипотеку?

– Да-а-а… Хорошо, что нашелся такой человек, который хотя бы похоронил. А если бы не он, то кто тогда?

– Да вот мы все об этом и говорили. Те деньги, что Тамара Степановна из тринадцатой квартиры собирала Валечке на похороны, капля в море! А Володя этот и гроб красивый заказал, и…

Она продолжала рассказывать подробности похоронных дел, а Зою от этого разговора затошнило. И ведь ни капли жалости к убитой Сурковой она так и не почувствовала. Хотя и злорадства тоже не было.