Звезда Гаада

Когда смущённо отстранилась — меня сразу же выпустили — заметила, что хранители уже разошлись. У озера остались только трое: я, Старейшина и Карст. Впрочем, последний быстро проворчал какое-то невнятное извинение и скрылся под предлогом подготовки к вылазке. Я, мол, пока карту напишу. Если он не справится, то погибнет! Не хочу, чтобы и с ним случилось несчастье! Ох, почему всё так обернулось? Почему я такая бесполезная? Что мне с того, что я — одна из изначальных и способна использовать Третью силу?! Бесполезная изначальная. Та, которая вечно всё портит.

Убежала в свою комнату, закрыла дверь, с рыданиями упала на кровать. Впрочем, быстро успокоилась. С трудом переоделась в платье. Из-за проклятой темноты семь раз одевала его задом наперёд.

Слышала шуршанье и тихий грохот слева. Гаад, видимо, готовил вещи в дорогу Карсту. Или бумагу для карты искал. Эх, ещё и Карст из-за меня подвергнется опасности.

Когда мои мученья увенчались успехом, с ужасом поняла, что одела платье шиворот-навыворот. Ещё три попытки. К счастью, я хоть из белья, данного Благом, никогда не вылезала: удобное, зараза. К тому же, учитывая мой способ перемещаться, даже под ночной рубашкой нужно носить белье. Спала бы в сандалиях и с ножом, только это было бы опасно, да и неудобно. Так, оделась.

Присела на краешек кровати и задумалась, что же теперь делать. Пока с платьем воевала, было не до мучительных раздумий. Да что тут размышлять?! Надо мне самой переместиться к Благу, вызволить пленников! Странно, ни дар, ни мир никак не реагируют на моё желание. Не то забыли обо мне, не то уточняют, а так ли мне нужно в теперешнем состоянии возвращаться на Белую землю. Ну, вряд ли оно изменится: всё ещё не достигла успехов в учёбе, да и жизнь тех троих в опасности. Но если не пойду я, то придётся пойти Карсту! Но я-то сама ничего не смогу.

— Вера, нужна твоя помощь с картой, — позвал Гаад из-за стены, помешав мне надолго утопиться в отчаянии.

И я как была, босая, кинулась к нему в комнату. Ведь я могу им с картой помочь! Я тоже пользу могу принести!

Пару часов мы провели за созданием карты. Гаад внимательно смотрел на линии, выходившие из-под моей руки. Чернила с пера растекались, получались кляксы. Я расстроилась, что писать по ихнему у меня не выходит. Вдруг Старейшина потрепал меня по волосам, поднялся, исчез. Я застыла, растерянная. Да и белокрылый как-то странно на меня смотрел.

Чуть погодя, Гаад вернулся, неся блюдце с угольками. Поставил их передо мной. Расстелил лист чистой бумаги, большой. Улыбнулся.

— Рисуй ими.

Благодарно улыбнулась ему. Пальцы окунула в подносик с песком, стирая чернила. Взяла крупный уголёк. Ими рисовать удобнее было.

Потом Старейшина меня отправил спать.

— А я проверю, как хорошо Карст всё запомнил.

Я отказалась идти. Мол, а вдруг ещё что-то захотят уточнить. Сидела, смотрела, сонно хлопая глазами…

Проснулась в кровати. Гаада. Мои сандалии стояли возле неё и ждали меня. А её хозяин и белокрылый всё ещё сидели за столом и что-то углями рисовали.

Смущённо выдохнула:

— Простите, я уснула.

— А, да, утро уже, — встрепенулся Старейшина, со стоном потянулся.

— Надо поесть, чтобы прибавилось сил, — встрепенулся единственный белокрылый Чёрной земли.

Карст вскочил, но у него слишком сильно ноги затекли, тоже, видимо, увлёкся. Правда, он не упал — его Гаад крылом подхватил.

Повар разогрел остатки вчерашней пищи. Мы жевали, быстро, торопливо. Голодные были. За окнами рассветало.

Вскоре чернокрылые собрались у дома Гаада. Все, кроме Неёлы. И кроме тех, других. Теперь, при свете дня, я видела, кого не хватает. Вместе с Гаадом девять ушли. И семерых из них я уже не увижу. Тинила среди собравшихся нету. То ли совесть замучила, что напал тогда на нашего белокрылого, то ли Гаада искренне решил поддержать. Или просто слишком соскучился по другу. Или пытался отомстить? Но я уже не узнаю.

Судя по лицам, многие сегодня не смогли уснуть. Карст бледен как снег, но взгляд у него очень решительный. Эх, из-за меня Тай пострадал, теперь ещё и второй мой друг может погибнуть. О, если бы я могла сама направиться к Благу и организовать побег пленников! Представьте себе, подлые Небеса, я до сих пор не передумала!

Воздух подо мной вдруг уплотнился наподобие большого куска голубого атласа, затрещал, разорвался. И если я пригнусь, то пройду сквозь щель. Это проход?

— Стой, Вера! — отчаянно закричал Старейшина, попробовал схватить меня.

С силой оттолкнула парня — он упал. Не спал ночью, волновался. Да ещё и не совсем оправился.

Крикнула:

— Прости меня, Гаад! — и влетела в образовавшийся туннель к территории белых хранителей.

Часть 2.18