Звезда Гаада

Ещё не было зари, как через какой-то длинный и смрадный ход они выбрались в лес за городом. Когда ей под ноги попадались шустрые крысы, она лишь вздрагивала, но ни звука не издала. И вот они наконец-то вышли наружу. На несколько мгновений свежий чистый воздух опъянил обоих. Они стояли, смотря на медленно пробуждающийся лес, омытый дождём дочиста. Смотрели на кружева из капелек под ветками. В этот чистый предрассветный час дышалось как-то легче. Страхи отступили куда-то далеко.

Небо медленно окрасилось полоской зари. Какая-то ранняя птица вспорхнула с ветки, обдав мужчину и девушку, стоявших снизу, веером брызг. Он поморщился. А она почему-то рассмеялась. Её звонкий смех светом растёкся по лесу, казалось, омывая и его своим теплом. Мужчина повернулся и замер. А она, забывшись, вдруг выскользнула из его разжавшейся руки, скользнула к юному деревцу напротив, хлопнула ладонью по стволу. Одной… другой… И их обоих вымочило утренним ливнем. Мужчина было рванулся к ней, намереваясь рявкнуть ей в лицо какую-нибудь грубость, но замер. Вымытая дождём, освещённая рассветным солнцем, расслабившаяся и играющая с остатками дождя, она вдруг показалась ему какой-то богиней, сошедшей с небес.

Он смотрел на неё, долго смотрел. А она, вырвавшись из полумрака подземелья, пройдясь под солнечными лучами, расцвела и носилась между деревьев, тряся тонкие стволы, кружась и смеясь под водопадами капель. Какая-то колдовская сила текла из её смеха, из озорного и счастливого блеска её глаза, проползала ему под кожу, впивалась в сердце и околдовывала его, околдовывала…

Кайер стоял на Горе справедливости, на чёрно-белой каменной плите. И мрачно смотрел на небо, закутавшееся в тёмные плотные тучи.

— Слушайте меня внимательно, местные боги или дьяволы! Мне плевать, кто вы там! И ваши шуточки у меня уже поперёк горла стоят! Если вы не исправите всё, я вам жестоко отомщу: я уничтожу этот мир! — парень осклабился, — И это будет несложно сделать.

Я сидела в комнате родителей, на полу, прислонившись спиной к шкафу. И листала старый фотоальбом. Взгляд мой привлёк угрюмый темноволосый парень, мрачно смотревший в объектив фотоаппарата, отчего казалось, будто его тёмные глаза хотят испепелить меня.

Неслышно открылась дверь. Вошёл отец. Он проворчал:

— Вера, не сиди на полу, а то простудишься!

Неохотно перебралась на кровать родителей, не отрывая взгляда от недовольного юноши.

— Папа, а это кто? Это он на фото в вашей комнате? Только там он другой.

— Мой младший брат, Коля.

Недоумённо посмотрела на отца:

— А почему я никогда не встречала дядю Николая? И даже не слышала о нём?

— Брат погиб в автомобильной аварии, совсем молодым. И мне тяжело вспоминать об этом, — мужчина нахмурился, тяжело опустился на кровать около меня.

— Жалко. Знаешь, он мне как-то приснился. Он хотел с кем-то встретится или хотя бы узнать, что с ней стало. Стоял один, на высокой горе, на чёрно-белой каменной плите и кричал, не понятно к кому обращаясь…

Кайер и сероглазая бледная девушка продирались сквозь чащу леса. Усталые, исцарапанные, в измятой, изорванной одежде. Девушка левой рукой придерживала небольшой мешок, а пальцы её правой руки переплелись с пальцами его левой. В свободной руке парень нёс длинный обнажённый кинжал, у рукояти которого темнело маленькое пятно высохшей крови.

— Говоришь, там будет очень холодно зимой? — его спутница улыбнулась, — Значит, ты будешь кутаться и морщится, как тот котёнок, которого мы видели на улице? Помнишь, он так смешно сморщил мордочку и так мило чихнул.

Кайер остановился и сердито обернулся:

— Тебе так нравится надо мной смеяться?!

— Но ты же не злишься! Ты только притворяешься! Вот как тот котёнок: он выгнул пушистую спинку и выпустил когти на мягкой крошечной лапке. Сам не больше моей ладони, а строил из себя страшного и беспощадного зверя!

— Заткнись, а?

— Но ты такой милый! Добрый-предобрый, а прикидываешься, будто…

Кайер мрачно отбросил оружие, дёрнул насмешницу к себе, пылко и жадно поцеловал. Девушка вначале пыталась вырваться, потом выпустила мешок и обвила шею парня руками.

— Ведьма! — прошипел он, с видимым неудовольствием выпуская её.

Она засмеялась. Парень опять её поцеловал, требовательно и жарко. Его спутница не сопротивлялась… ни когда он начал целовать её шею, ни потом, когда Кайер начал снимать с неё платье…

— Почему? — прокричал Кайер, подняв голову к небу, — Почему я не могу вернуться?! Отчего только я? Только я один?!

Никто ничего не ответил ему. На Горе справедливости кроме него никого не было. И Небеса равнодушно молчали.

Обхватив голову руками, парень отчаянно закричал…

Серые каратели Тьмы совещались в тёмной зале. Кайер стоял у открытого окна. Его белые крылья в тусклом свете, предшествующему заре, казались тёмными и грязными.

Наконец к нему подошёл самый старший из собравшихся людей, почтительно поклонился, что-то спросил. На губах хранителя заиграла довольная улыбка. Появилась на мгновение — и пропала. Когда он развернулся к старику, на лице его были серьёзность и глубокое участие…