Звезда Гаада

Так-то все относились ко мне уважительно. Ну, насколько черные хранители могли. Ниц предо мною не падали, приветствовать приветствовали. Бить не били, угрожать не решались — Гаад как всегда был исключением, особенно, после особо не удачного занятия. Хотя, как по мне, все его уроки со мной были крайне неудачными. Но в целом вскоре уже хранители осмелели или просто привыкли, что я теперь живу среди них — и стали общаться со мною дружелюбно. И даже шутить. Особенно доставучим оказался Белик. Тем более, что он часто к Гааду заходил — дела обсудить или просто так. Слышала, что жена насмешливого рыжего была милой особой, но пока ещё меня с ней не познакомили. Ждали, когда ж родится её ребёнок. И всех интересовало, станет ли он когда-нибудь хранителем. И если да, то каким.

Целыми днями слонялась по округе и знакомилась с чёрными хранителями. Отрад пытался меня соблазнить, но слишком далеко заходить не рискнул: от его бородатых шуточек я успешно отбивалась многозначительными пугающими усмешками.

Меня очень волновала судьба Карста, ставшего таким же заложником, как и я. Жаль моего спасителя: он теперь один из белых хранителей, которых прежде так люто ненавидел. И хотя парень всячески отшучивался, все видели: ему в тягость его дар. Да и многим чёрнокрылым расхотелось с ним общаться, когда он стал белым хранителем. Пока больших конфликтов из-за этого не случилось, но всякое могло быть: белых хранителей на Чёрной земле люто ненавидели.

Особо в дела враждующих сторон меня не посвящали. Только объяснили, что рыжему сильно не поздоровится, если белые узнают про его житье на Чёрной земле и дружбу с Гаадом. Но пока Карст живёт здесь, о его существовании не подозревают: белые сюда сунуться не могут. А сам он поклялся никогда отсюда не уходить. Или, выходит, если выйдет отсюда, то уже насовсем.

Уже на четвёртый день после моего спасения Старейшина принялся тренировать меня и Карста, правда, методы на сей раз были мягче. Как ни странно, и белокрылые, и чернокрылые хранители действовали одинаково, только с разными силами! Так что Гаад с лёгкостью объяснил белокрылому, как тому пользоваться даром. Да и его друг за те несколько лет, что провёл тут, много чего услышал. Так что он с самого начала первой тренировки уже с лёгкостью воспользовался даром: заживил раны Гааду.

А вот я… мне учение никак не давалось! Уж как ни подходил ко мне Старейшина. Да, он более не пользовался методом «кнута», точнее, «большого кнута», только запрещал рыжему и кому-либо давать мне сладкое, обычно будил на рассвете и до заката заставлял учиться. И наедаться во время завтрака, обеда и ужина особо не давал. Мол, сытый учится хуже.

Временами у меня опять возникало желание запустить в него столом, но силы мои, увы, не проявлялись. Самая крупная моя месть — это ложка, да и то, брошенная собственной рукой. И хотя парень в это время наливал добавку, стоя ко мне спиной, оружие до цели не долетело: рассыпалось пылью, прежде чем коснуться Гаада. Карст тогда завопил:

— Опять посуду портите?! — и попробовал надеть на голову другу опустевший горшок из-под воды.

Горшок сгинул, как и злополучная ложка. Причём, Старейшина даже не оборачивался, спокойно продолжая наполнять тарелку из супницы. И сделал вид, будто не заметил полных ненависти взглядов повара. После мы ужинали в полнейшей тишине. Пока я не решилась спросить:

— Получается, тот нож тоже бы осыпался пылью?

— Разумеется, — спокойно ответил Гаад, — Я же заметил, что ты на грани, и понял, как сильно ты хочешь меня убить.

Растерянно выдохнула:

— То есть, ты давно уже проснулся, лежал с закрытыми глазами и как-то наблюдал за мной?

Учитель тяжело вздохнул:

— Вера, я ж тебе уже говорил: хранители видят любое нарушение Равновесия! И всё равно в чём! Ну, можно сказать, видят особым зрением или как бы ощущают. Даже один человек в гневе или страхе колеблет Равновесие в пространстве, а то и вовсе лишает его пространство. А про человека на грани безумия и говорить нечего.

Видят все, кроме меня. Точнее, мне это очень редко даётся, да и то непроизвольно.

Любопытное дело: если в моём мире о Рае люди только мечтали или с тоскою думали, что Бог выгнал оттуда первых людей, то в здешнем мире Рай был точно. Сколько-то тысячелетий назад. Творец этого мира создал его раем. Люди не болели, не умирали. Кажется, этот период длился долго. Как будто они жили вечно. Да, люди обычные не слишком-то верили, что было такое время, но хранители были уверены. Они сколько-то помнили историю своего мира.

— Может даже, они сами обладали Третьей силой, — сказал Гаад задумчиво, — А потом уже утратили. Или же Третья сила была только у Творца? А краснокрылые действовали как-то иначе? Может, они просто могли одновременно управлять и Светом, и Тьмой? Или же остатки таинственной силы всё ещё сохраняются где-то, только уже никто не способен её увидеть, а тем более, ею воспользоваться. Если она вообще когда-либо была, эта Третья сила.