Звезда в академии драконов

Ник кивнул и… положил мою руку на сгиб своего локтя. Чтобы я могла опереться в пути. Моих губ тут же коснулась улыбка, а внутри разлилось тепло. Любого другого я бы оттолкнула, не позволяя выставлять себя слабой. С Ником все было иначе: хотелось оставаться собой и не думать, какое произведу впечатление.

Мне было хорошо рядом с ним. Об остальном я себе волноваться запретила. До вечера.

– О чем задумалась? – спросил Ник, пока мы медленно шли вперед.

– Как раз о том, что не хочу сегодня думать ни о чем. Позволю себе расслабиться и просто отдыхать, – с улыбкой ответила я.

– Отличное предложение, – похвалил Ник, – воспользуюсь им, если ты не против.

– Как пожелаешь. Но оно действительно, лишь пока мы в Родрике, – заметила я. – Как только вернемся в академию, «наш день» закончится. И придет время вопросов.

– Остаться бы здесь навсегда, – усмехнулся Николас. – В этом мгновении.

– Тебе так нравится идти в гору, Блайк? – фыркнула я. – Нет уж, выбери другое мгновение, чтобы в нем замирать. На это я не согласна.

– Хорошо. – Ник резко остановился, повернулся ко мне, потянул за руку.

Мне пришлось притормозить и удивленно посмотреть на него. А он обнял мое лицо ладонями и прижался губами к губам. Быстро и совсем не романтично. Понимая, видимо, что я вот-вот оттолкну, но пытаясь урвать у Судьбы свое мгновение.

Глупый.

Я ведь предупреждала, что не хочу думать сегодня…

Мои губы чуть приоткрылись, язык бесстыдно прошелся по его губам. Руками я обвила Ника за шею. Глаза закрылись сами собой…

Блайк окаменел всего на пару секунд. А потом отмер, чтобы подарить мне наш первый настоящий поцелуй. Сладкий, нежный и жадный одновременно. Восхитительно-чувственный. Пробирающий до дрожи в коленках. Мое мгновение, в котором, пожалуй, я действительно хотела бы остаться.

А потом мы снова брели в гору. Медленно, взявшись за руки. Не задавая вопросов и не давая ответов. Я щурилась от блаженства и наслаждалась жаром внутри. Ник согревал меня лучше одежды. Он словно был моим личным артефактом, способным спасти от непогоды, от болезни и от любой другой беды. И он же мог уничтожить, если позволять себе не думать слишком долго…

Вскоре хорошая дорога кончилась, перейдя в грунтовую, расходящуюся на два варианта пути. Мы выбрали ту, что шла вправо. Если пойти влево, то вскоре можно было оказаться на огромном пастбище для бурно́лов – мелкой породы крупного рогатого скота, – в холке едва достающих мне до плеча. Рыжие травоядные, с огромными добрыми глазами. В Родрике было три фермы с бурнолами, дающими большой удой молока. Академия закупала его здесь для студентов – всегда свежее, сладкое, жирное и очень вкусное.

Но наш путь уходил к пролеску, отгороженному от путников магической стеной. Животные часто выходили к грунтовым дорогам и глазели на путников: одни с любопытством, другие с плотоядным интересом.

Нам с Ником повезло: к прозрачной стене вышли три косули. Милые до невозможности. Они толпились у кустов малины, поедая сочную ягоду, и, если бы не магическая защита, мне хватило бы десятка шагов, чтобы погладить ближайшую красотку.

– Здесь потрясающе, – выдохнула я, не сдержав эмоций.

Ник не ответил. Я взглянула на него и поймала на себе взгляд, полный эмоций. Каких именно – разобрать не смогла. Я никогда не умела правильно «считывать» чувства других, а уж понять Блайка не стоило и пытаться. Мне оставалось лишь ждать, когда он решится на разговор сам. И молиться, чтобы этого не случилось до вечера – ужасно хотелось сохранить этот чудесный день в воспоминаниях как нечто дорогое и светлое, не испорченное откровениями о прошлом.

Еще через несколько минут мы пришли на место: здесь невысокая гора достигала своего пика и резко обрывалась вниз, к Дикарке, бегущей между отвесных скал, поросших густой зеленой растительностью. Там же находилось двухэтажное здание, в котором можно было получить медпомощь, зарегистрироваться на спуск по канатной дороге или перекусить. А дальше расположилась огромная железная платформа с двигающимися кабинками.

Ник оставил меня ждать, а сам отправился оформлять билеты. Мне же хотелось танцевать от счастья и плакать от печали одновременно. На канатной дороге я каталась не единожды, но вот уже два года делала это без Блайка. До того как Ник прекратил дружбу, мы часто приходили в Родрик: весной гуляли по его ярким улочкам, поедая горячую выпечку; катались на коньках зимой; плавали на лодках в пруду Белого парка осенью… И готовились к приходу лета, отправляясь в веселое, будоражащее нервы путешествие над Дикаркой.

Я любила проводить время с Ником. Пожалуй, тогда даже не осознавала насколько. Лишь теперь пришло понимание, как сильно мне не хватало нашего общения, как остро я в нем нуждалась. И что делать с этим новым открытием – я не представляла.

– Тай? – Ник подошел сзади, встал очень близко, накидывая мне на плечи пиджак. – Пойдем?

– Да, – шепнула я, прогоняя непрошеные грустные мысли.