Звездный десант

Затем я увидел отвратительную тушу, которую держал сержант, и почувствовал небывалое воодушевление, несмотря на наши потери. И тут где-то совсем близко начали «жарить бекон». Большой обломок скалы отделился от потолка, обрушился на меня, и операция «Ройялти» перестала меня заботить.

Я очнулся в постели и решил, что я уже в училище. Баги же и все прочее — просто длинный ночной кошмар. Но оказалось, что до училища еще далеко, а я нахожусь в госпитале транспорта «Аргонн» и последние двенадцать часов взаправду самостоятельно командовал взводом!

Но сейчас я был просто одним из пациентов — отравился оксидом азота да еще получил изрядную дозу облучения, когда долго был без скафандра — взяли на корабль меня только через час. Плюс еще сломанные ребра да сотрясение мозга — оно-то и вывело меня из игры.

Все подробности насчет операции «Ройялти» мне удалось узнать только спустя много времени. А кое-чего я так никогда и не узнал. К примеру, зачем Брамби повел под землю свое отделение. Брамби мертв, и Найди тоже… Хорошо, что они получили повышение перед операцией и могли гордиться своими шевронами в тот день, когда на планете Пи все шло наперекосяк.

Позже я узнал, зачем мой сержант решил спуститься в город багов. Он слышал мой рапорт капитану Блэкстоуну — насчет главного прорыва, который оказался фикцией; рабочих просто отправили на убой. Когда возле него из-под земли выбрались воины, он догадался (на несколько минут раньше, чем об этом догадались в штабе), что багов гонит наверх отчаяние, они не стали бы растрачивать столько рабочих, чтобы просто отвлечь наш огонь.

Увидев, что контратака багов, предпринятая над городом, ничего серьезного собой не представляет, он понял, что силы противника на исходе. И решил, что настал тот самый золотой миг, когда один человек может решить судьбу рейда, спустившись вниз и захватив кого-нибудь из правящей касты. Если помните, это и было главной целью всей операции. У нас было достаточно сил, чтобы полностью стерилизовать планету Пи, однако нам приказали захватить власть имущих и выработать способы воевать с багами под землей. Он удачно поймал момент — и успех сопутствовал ему в обоих смыслах!

Таким образом, первый взвод Черных Стражей «боевую задачу выполнил». Из сотен взводов, участвовавших в операции «Ройялти», лишь немногие могли похвастать этим! Королев-маток захватить не удалось (баги сами убили их), а интеллектуалов взяли только шесть. Обменять их, правда, не удалось — они прожили в плену недолго. Зато ребята из Психокорпуса впервые получили живые экземпляры, так что операцию «Ройялти» можно считать удавшейся.

Мой сержант прошел полевую аттестацию. Мне этого не предлагали — да я бы и не согласился, — но узнав, что он стал офицером, я не был удивлен. Капитан Блэки, помнится, говорил, что мне достался «лучший сержант во флоте», и я в этом ни капли не сомневаюсь. Ведь я и раньше знал его. Хотя не думаю, что кто-либо из Черных Стражей догадывался об этом — ни он, ни я никому ничего не говорили. Вряд ли что-нибудь знал даже сам капитан! И все же я был знаком со своим сержантом с первого дня в МП.

Его фамилия — Зим.

Мне лично участие в операции «Ройялти» не принесло ничего. На «Аргонне» я пробыл больше месяца — сначала как пациент, а потом — просто как случайный попутчик, прежде чем всех нас доставили на Санктори. Таким образом, я имел достаточно времени на раздумья — большей частью о допущенных мной потерях и промахах. Всего скапливалось порядком, хотя и командовал-то я вовсе ничего. Я отлично понимал, что ничего не сделал так, как сделал бы на моем месте лейтенант, — что там, меня не хватило даже на то, чтобы получить рану в бою, — на меня просто камень упал! Уж конечно ни один настоящий офицер не допустил бы, чтобы на голову ему свалился дурацкий обломок скалы…

Я даже не знал, как велики были наши потери. Помнил только, что под конец остались четыре отделения из шести. А сколько мы могли потерять до того, как Зим вывел ребят на поверхность, до того, как все Бандиты погрузились в шлюпку, сдав дела сменщикам, — я даже представить себе боялся.

А капитан Блэкстоун — остался ли он в живых? Потом я узнал, что да. Он снова принял командование, пока я был под землей. Но об этом я узнал позже, а пока совершенно не представлял себе, что делают, когда кандидат остается в живых, а его экзаменатор гибнет. Но я чувствовал, что после операции «Ройялти» в мою «форму 31» напишут такое, что мне даже сержантом не быть. Так что я не сомневался насчет учебников по математике, оставшихся на «Туре».

Все же, едва поднявшись с кровати и день проваляв дурака, я выпросил учебники у одного из младших офицеров и взялся за дело. Математика — штука нелегкая и полностью занимает мозг, помогая отвлечься от неприятных раздумий, — к тому же ее всяко лучше выучить, неважно, кем я стану потом, пригодится. В конце концов все более или менее важное берет свое начало в математике.