Звездный Пилот

– О чем ты хотел спросить? – мрачно осведомился Павлов, хотя уже знал – о чем.

– Марс, – откашлявшись, сказал Рим. – Ты тогда поднимал катер с Марса примерно в таких же условиях. Не стал отсиживаться, решил спасти людей…

– Да, – сухо ответил Николай, закрывая глаза. – Да, было.

– Ты… – Зотов помедлил, но потом решился: – Ты жалел о своем решении?

– Они были моими друзьями, – помолчав, сказал Павлов. – Ника и Тим. Молодые, веселые. Была болтанка. У Ники сорвало ремни, Тим отстегнулся, полез к ней, крепить… Их разбило о стены. Обоих.

– Я… – Рим замешкался, не зная, что сказать.

– Не жалел, – отрезал Павлов. – О своем решении – не жалел. О том, что не хватило опыта провести катер ровнее или заранее проверить все крепления – жалею каждый день. Крики, споры, паника. Слезы, истерика. Надо всех убедить, всех усадить, пора стартовать, а они ругаются, кричат друг на друга. Я поднял катер с опозданием, полностью ушел в управление, даже не оборачивался. Узнал, что случилось, только когда вышли в верхний слой.

Павлов замолчал, и на аварийном канале воцарилась тишина, нарушаемая только треском помех и шершавыми отголосками разрядов молний в атмосфере.

– Что мне делать? – наконец сказал Рим. – Коля…

– Взлетать, – резко сказал Павлов. – Прямо сейчас. Ничего не жди. Ничего не говори. Кто посмеет возражать – к ногтю. Заткни им рты. Никакой паники. Вплоть до укола успокоительного. Быстро, решительно, деловито. Покажи всем, что ты полностью уверен в ситуации, что все идет штатно.

– Я боюсь, – шепотом признался Рим. – Коля, я боюсь этого чертового блока. У меня руки леденеют. Не за себя боюсь, я…

– Сколько у вас тяжелых скафандров на борту? – резко спросил Павлов, отстегивая ремень.

– Дюжина, – удивленно отозвался Зотов. – Стандарт. Но это просто набор, никто ими не пользовался… Ты что задумал?

– Одевайтесь, – резко бросил Павлов. – Все. Идите сюда. Будешь взлетать на моем катере. Чем быстрее, тем лучше.

– Да они одеваться будут полчаса! – воскликнул Рим. – А идти в такой погоде…

– Это все равно быстрее, чем чинить блок, – отрезал Павлов. – А дорога… Я сейчас приду. Проложу курс. Все будет тип-топ.

– Ты себя хорошо чувствуешь? – осведомился Зотов. – Знаешь, что за бортом?

– Знаю, – отрезал Павлов. – А знаешь, что там будет через час?

Рим выругался – тихо, с затаенным отчаяньем.

– А аппаратура? – спросил он. – Мой «утюг» превратили в летающую лабораторию. Тут этого добра, как грязи за бортом. И большинство в единичном экземпляре. А впереди еще столько исследований… Ученые взбесятся.

– Кто взбесится, дашь тому по сопатке, – рявкнул Павлов, выворачиваясь из кресла управления. – Сначала люди, потом подумаем о технике. Запихивай всех в костюмы, быстро! Хотел совет – вот он. Увозим людей. Немедленно.

Зотов со щелчком отключил аварийный канал, и Павлов быстро вышел из кабины. Он двинулся в хвост, к грузовым отсекам. Пять минут? Он должен уложиться в пять минут. Не больше. До корабля Рима еще идти и идти…

– Должен, – прошептал Павлов.

* * *

Забрало шлема тяжелого скафандра Павлов и не открывал – снаружи все равно ничего не было видно. Серо-бурое раскаленное месиво мело по площадке так, что казалось – пилот попал в недра огромного пылесоса. Трехмерная модель площадки, нарисованная компьютером и обновляющаяся в реальном времени, была выведена на внутреннюю поверхность забрала. Зыбкие линии, напоминающие старую компьютерную игру, грубая обрисовка поверхности, мерцающие линии курса с метками скорости, данные о внешней обстановке.

Обстановка удручала. Упаковываясь в скафандр высокой защиты, Николай и не догадывался, что все будет именно так. Ветер – да. Отсутствие видимости – да. Но температура не штатная даже для этой планеты. Система тяжелого скафандра, разработанного специально для работы в экстремальных условиях, получившая метку СВЗ, едва справлялась с терморегуляцией. Температура росла, подключилась активная система охлаждения, расход заряда батарей резко возрос. Радиация тоже не радовала – где-то рядом оказался сильный источник, возможно, под самой поверхностью. Пока терпимо, но системы не рекомендовали оставаться в этих условиях более получаса. Автоматика скафандра уже предлагала вернуться под защиту брони катера, и довольно настойчиво. Но Павлов шел вперед. К катеру Рима.

Собрался он быстро, и больше всего времени потратил на активацию киберов. Трех штатных работяг он выгнал в поле – собирать зонды и датчики, раскиданные по площадке. Связался с автоматическими лабораториями и дал приказ возвращаться в точку сбора – к катеру Рима. Успеют – хорошо. Не успеют… И ладно. Главное сейчас – люди.

Сам Павлов двинулся к намеченной точке в сопровождении «танка» – так пилоты прозвали огромного универсального кибера, использующегося для разведки поверхности. Выглядел он как черепаха – серая полусфера на гусеничном шасси, доходящая человеку до груди. Прочный, как алмаз, напичканный всевозможными датчиками и инструментами, в данном случае он был идеальным спутником.