Звезды против свастики. Часть 1

– Зря ты так, Глеб Иванович, – с обидой в голосе произнёс контрразведчик. – Всем известно, что ты близкий к Ежову человек. И к кому, скажи, мне обращаться за советом, если не к тебе? Тем более что первые листочки в этой папке заполнены твоими ребятами.

– Вот видно, Трифон Игнатьевич, что человек ты в Конторе новый, – назидательно произнёс Бокий, – не научился различать, по каким вопросам стоит советоваться, а с какими сразу к Самому бежать. Пусть он потом разбирается: кого ещё в дело посвящать. Усёк?

Захаров вздохнул:

– Усёк, Глеб Иванович. Спасибо за науку.

– Не на чём, лишь бы впрок пошло. – Бокий хитро взглянул на Захарова. – А с этим делом… Коли так вышло… Коли ты таким трусом оказался, что побоялся в одиночку к Самому идти… Значит, пойдём на этот раз вместе! И нечего на меня глазом зыркать. Давай лучше звони наверх, будем на внеочередной приём записываться.

* * *

В приёмной председателя КГБ сидело несколько человек, но генералов адъютант Ежова пригласил пройти сразу в кабинет, сам вошёл следом. Кабинет был пуст, в углу накрыт столик для чаепития. На вопросительный взгляд Бокия адъютант пояснил:

– Николай Иванович задерживается. Просил обождать его здесь. Столик накрыт специально для вас.

Ежов долго ждать себя не заставил. Ворвался в кабинет: энергичный, весёлый, с улыбкой на лице.

– Извините, товарищи, что заставил ждать, – пожимая генералам руки, произнёс Ежов, – но причина тому более чем уважительная. Присутствовал на госприёмке системы залпового огня «Град», ну и спрыснули сие грандиозное в деле укрепления обороны страны событие. – От маршала слегка пахло дорогим коньяком. – Давайте-ка, ребята, мы с вами тоже примем по грамульке за успех нашего далеко не безнадёжного дела!

К имеющейся на столике закуске добавилась початая бутылка коньяка и три маленькие рюмки. После первой Ежов налил генералам ещё по одной, себя на этот раз пропустив.

– Ну, что там у вас за срочность? – спросил он, когда рюмки вновь опустели.

Бокий молча протянул маршалу папку. Тот, видимо, что-то в его взгляде углядел, потому как сразу сделался сосредоточенным, пробурчал «Продолжайте…», а сам ушёл за стол и углубился в чтение.

Пока Ежов знакомился с содержимым папки, генералы выпили ещё по одной, потом Бокий решительно запечатал бутылку и отставил в сторону. Когда генеральские челюсти перемололи последний бутерброд, в кабинете установилась тишина, прерываемая лишь шелестом перекладываемых листов бумаги. Закончив читать, Ежов поднял на заместителей глаза. Вид у него был слегка ошарашенный.

– Это что же получается, братцы? – спросил он, конкретно ни к кому не обращаясь. – Особо ценный германский агент, о котором нам сообщил источник в штабе Канариса, и Евгения Жехорская – одно и то же лицо?!

– Все имеющиеся улики исключительно косвенные, – осторожно заметил Бокий.

– А ты что скажешь? – перевёл Ежов взгляд на Захарова.

– А что тут скажешь? – вздохнул тот. – Косвенные-то они косвенные, да уж больно весомые…

* * *

Когда прозвенел звонок, Евгения была в квартире одна, потому сама дверь и открыла. На пороге стоял Николай Ежов. Выражение его лица наводило на мысли о цели визита.

– Быстрые вы, однако, – покачала головой молодая женщина. – Арестовывать меня пришёл?

– Для начала поговорим, а там видно будет, – ответил Ежов, мягко подвинул стоящую в дверях женщину и прошёл в квартиру. Прежде чем закрыть дверь, Евгения осмотрела лестничную площадку. Никого. Но они точно были где-то рядом – те, кто пришёл вместе с Ежовым, она это чувствовала.

Всё то время, пока Евгения собирала на стол – и законы гостеприимства тут ни при чём, она просто тянула время, собираясь с мыслями – Николай сидел, никак её действия не комментируя. Евгения расставила закуски, разлила по рюмкам коньяк, подняла свою и сделала жест рукой в сторону Николая. Тот не пошевелился. Тогда женщина выпила в одиночку, сморщилась и потянулась за ломтиком лимона.

– Рассказывай.

Николай произнёс это очень буднично, но женщина вздрогнула. Потом, собравшись, посмотрела в глаза собеседнику.

– Это будет долгий рассказ, – предупредила она.

В глазах Николая ничего не изменилось: всё то же настороженное ожидание.

– Рассказывай, – повторил он.

* * *

– Так вот, Коля… – начала женщина и осеклась: – Прости. Прежде чем приступить к душевному стриптизу, следовало поинтересоваться: как мне к тебе обращаться? На «ты» и «Коля» или на «вы» и «Николай Иванович»? А может, «гражданин начальник»? Но ведь я ещё, кажется, не арестована?

Ежов досадливо поморщился:

– Ты не арестована, Женя. И в данный момент по-прежнему являешься женой моего друга и моим другом, значит, тоже. Потому величай меня, как тебе удобно. Об одном прошу: не называй свои откровения душевным стриптизом, мне это неприятно.