Звонок мертвецу

— Вы оставили в гараже свет... Я могу понять, когда человек, нервничая, спустился вниз — взять сигарету, выпить. Это я могу понять. Но я не могу понять, зачем человек направляется в гараж и оставляет там свет... вы куда-то собирались, мистер Таннер?

— Куда-то собирался?.. Нет, конечно нет. Куда мне собираться?

Фассет поднял глаза на Дженкинса, который внимательно наблюдал за лицом Таннера в слабом свете, падающем из окон дома.

— Вы уверены?

— Господи... Вы думете, что я хотел удрать, и решили остановить меня!

— Потише, пожалуйста. — Фассет встал.

— И вы считаете, что я могу так поступить? Вы хоть на минуту могли подумать, что я оставлю свою семью?

— Вы могли прихватить семью с собой, — ответил Дженкинс.

— О, Иисусе! Так вот зачем вы подошли к окну. Вот почему вы оставили свой... — Таннер не смог закончить предложение. Его снова замутило и, не будь у него пуст желудок, его бы вырвало. Он посмотрел на двух правительственных служащих. — О, Господи!

— Во всяком случае, было предположение, что это может произойти, — мягко сказал Фассет. — Это не было... не было частью плана. Но вы должны все осознать. Вы ненормально ведете себя. Вы обязаны контролировать каждое свое движение, каждое слово и действие. И вы не имеете права забывать об этом. Никогда.

Таннер с трудом поднялся.

— Но вы же не собираетесь продолжать? Вы должны отозвать своих людей.

— Отозвать? Один из моих людей уже убит. Едва только мы отзовем их, та же участь может постигнуть и вас. И всю вашу семью.

Таннер заметил печаль в глазах агента. С такими людьми трудно спорить. Они говорят правду.

— Вы проверили всех остальных?

— Да.

— Где они?

— Кардоне у себя в доме. Тремьян остался в Нью-Йорке; его жена здесь.

— А что относительно Остерманов?

— Этим я займусь попозже. А вам бы лучше вернуться в дом. Мы удвоили силы патрулирования.

— Так что с Остерманами? Они не в Калифорнии?

— Вы же знаете, что их там нет. Вы звонили им по своей кредитной карточке днем, в четыре сорок шесть.

— Тогда где же они?

Фассет глянул на журналиста и коротко ответил:

— Скорее всего, они где-то расположились под другим именем. Мы знаем, что они в районе Нью-Йорка. И мы найдем их.

— Тогда это может быть делом рук Остерманов.

— Может быть. Вам бы лучше вернуться. И не беспокойтесь. Тут у вас целая армия.

Таннер посмотрел на заросли, в которых был убит человек Фассета. Его невольно передернуло. Он испытал потрясение, поняв, как близка от него была столь ужасная смерть. Кивнув джи-менам, он двинулся к дому, испытывая тошнотную пустоту внутри.

— Это правда относительно Тремьяна?—тихо спросил Дженкинс. — Он в городе?

— Да. Он основательно надрался и снял номер в «Билт-море».

— Кто-нибудь проверял его местонахождение сегодня вечером?

Фассет отвлекся от Таннера, входившего в дом, глянул на Дженкинса. — Да, но пораньше. Наш человек сообщил, что Тремьян вошел — точнее, вполз — в свой номер вскоре после полуночи. Мы сказали, чтобы агент там не маячил и снова проверил Тремьяна часам к семи. А что тебя волнует?

— Я еще и сам не знаю. Не уверен. Все прояснится, когда мы уточним ситуацию с Кардоне.

— Это уже сделано. Он дома.

— Мы считаем, что он дома, потому что пока у нас нет оснований предполагать что-то другое.

— Ты бы лучше объяснился.

— У Кардоне были гости к обеду. Три пары. Они все вместе сели в машину с нью-йоркским номером. Наблюдение сообщило, что они торопливо уехали в 12.30... Вот я и думаю: а что если Кардоне уехал в той машине? Ведь было темно. И он мог там оказаться.

— Давай проверим. И того, и другого. С «Билтмором» проблем не будет. И мы попросим, чтобы Да Винчи сделал Кардоне еще один звонок.

Спустя восемнадцать минут оба джи-мена сидели на переднем сиденье автомобиля, припаркованного в нескольких сотнях ярдов ниже по дороге от дома Таннера. Радио работало четко и ясно.

— Поступила информация, мистер Фассет. Только что нам звонил Да Винчи. Миссис Кардоне сказала, что ее муж не очень хорошо себя чувствует; он спит в комнате для гостей, и она не хочет его будить. Она сразу же прервала разговор. Проверен и «Билтмор». В номере 1021 никого нет. Тремьян даже не ложился в постель.

— Спасибо, Нью-Йорк, — сказал Фассет перед тем, как отключиться. Он посмотрел на Дженкинса. — Можете ли вы представить себе, что такой человек, как Кардоне, отказался подойти к телефону в половине пятого утра? Когда звонит Да Винчи?

— Его нет на месте?

— Как и Тремьяна. 

 15

Четверг — 6.40

Фассет сказал Таннеру, что в четверг он должен быть дома. И дело не в том, что ему пришлось бы просить разрешения отлучиться; он и сам не хотел выбираться наружу. Фассет также сказал, что утром свяжется с ним. И тогда реализуется окончательный план по защите семьи Таннера.

Журналист натянул старые военные брюки цвета хаки, и спортивную рубашку. Посмотрел на часы в кухне: без двадцати семь. Дети встанут не раньше чем через полтора часа. Элис, к счастью, будет спать до половины десятого или десяти.