Звучит повсюду голос мой

... Со времени отъезда Ахунда Гусейна прошло полтора года, когда Сеид Азим покинул Шемаху, направляясь в Наджаф. В Ширване он оставлял не только мать и жену, но и маленького сына Мирджафара, названного так в честь деда поэта по отцовской линии. Сеиду Азиму, только что вкусившему сладостное чувство отцовства, было тяжело покидать дом, наполненный заботами горячо любящей его Джейран, которая начала властвовать над всем его существом. Он оставлял их на свою мать, которую почитал и любил больше всех на земле. Из далекого Ягсая шли вести от доживающего свои последние годы деда, который благословлял внука на полезное, нужное дело. Сеид Азим пустился в путь с надеждой пополнить и расширить свои знания, чтобы вернуться на родину образованным человеком, способным открыть школу для своих маленьких соотечественников, научить их приносить пользу своему краю.

... Перед нами снова дорога... Дорога, ведущая из Ширвана. В караване Кербелаи Вели, следующего в Кербелу через Наджаф, мы видим молодого поэта, неустанно глядящего вдаль. Что ожидает его на этой дороге? Долго ли продлится разлука с близкими и любимыми? Застанет ли он живыми друзей и близких, когда вернется?

Тревоги... Тревоги... С собой в дорогу он захватил тетрадь, в которую заносит впечатления от встреч в дороге, от красоты окружающего края. На каждом привале он уединяется и пишет... "Не отбирайте у меня моего поэта, дороги, верните мне его целым и невредимым..." Кто произнес эту фразу, прозвучавшую вместе с плеском воды, которую по поверью вылила ему вслед мать, чтобы путь был гладким? Джейран ли, раньше времени начавшая увядать от печали расставания? Или это был голос его феи вдохновения, притаившийся в глубинах его души?

СНОВА В ШЕМАХЕ

Пролетели месяцы, прошли годы... Мы расстались с нашим поэтом на дороге, которая увела его от нас в Наджаф. По этой же дороге он вернулся в Ширван. Проведя здесь, дома, два года, надышавшись вдосталь родным воздухом, наглядевшись на родных и любимого сына, он снова тронулся в путь... Дороги его пролегли через Иран, Турцию, Аравию... Удивительные страны, интересные люди... Сеид Азим вернулся в родные края под таким большим впечатлением от путешествий, будто прошли не два года, а повзрослел он на десять-пятнадцать лет... Каждый, кто его видел, восхищался образованностью и широтой его познаний. На него смотрели с изумлением и любопытством, а иногда и с завистью. В движениях некогда непосредственного, веселого и легкого в общении молодого человека появилась сдержанность, умудренность, поражала глубина и серьезность его рассуждений. Ровесники прониклись к нему почтением, старшие - внимательным уважением.

Повсеместно возросла вера в суждения этого человека. И как могло быть иначе? Он учился в духовной семинарии в Наджафе и Багдаде, затем в Шааме, где получил высокое духовное звание Ахунда. Он прекрасно разбирался в премудростях восточной философии.

Когда Сеид Азим решил посетить возобновившиеся после землетрясения меджлисы в доме Махмуда-аги, губернское управление из Шемахи уже перебралось в Баку. Особенно страшное внезапностью и непредотвратимостью, землетрясение в течение нескольких минут превратило Шемаху из цветущего города в груду развалин, рассыпались в прах здания, обитатели их гибли под обломками. Катастрофическое землетрясение 1859 года разрушило множество деревень в Ширване, унесло тысячи жизней. Встревоженный губернатор тогда же решил переехать из сейсмически опасной зоны в Баку.

Результаты землетрясения были всюду видны, жители ютились во времянках, заново возводились крепкие, устойчивые на случай новых землетрясений одноэтажные дома. Но в городе чувствовалось оживление. Только что кончился годичный траур по всем погибшим в тот страшный день, с лиц исчез шафранный цвет страха, на губах появились улыбки; в садах, на гуляньях начинали раздаваться звуки музыки и песен, люди сменили черные одежды скорби на яркие, праздничные, радующие глаз.

Идя к дому Махмуда-аги, Сеид Азим размышлял о смысле жизни. Человек рождается... Человек умирает... Жизнь вечно продолжается. Не будет меня, не будет тебя... Отцов сменяют сыновья, сыновей внуки, а жизнь на земле вечна... Все останется после нас: вода, воздух, земля, эти голубые небеса, это многоцветное мироздание с новыми прекрасными людьми, с их судьбой, с их улыбающимися губами, лицами...