Звук. Слушать, слышать, наблюдать

Мы говорили об «окне слушания» или «слуховом окне», представляя его в качестве рамки, в которой верберация способна произвести акустическое ощущение, локализованное в ухе, то есть овеществляемое ощущение, сигнализируемое постоянными или изменчивыми акустическими качествами высоты, массы, материи, интенсивности, и способное, хотя это и не всегда, сопровождаться совибрациями в теле. Некоторые звуки, находящиеся в зоне верхних средних частот и с умеренной интенсивностью, например, те, что используются в музыке, характеризуются тем, что они обращаются исключительно к слуховому окну и не пробуждают никакой совибрации. Это звуки, которые не могут чувствовать глухие. Глухая актриса Эмманюэль Лабори говорит, что она не может воспринимать звуки скрипки, то есть речь о звуках, которые касаются исключительно слухового окна.

Тогда мы дополнительно предложили термин «совибрация», обозначающий феномен, в силу которого та или иная часть нашего тела совибрирует, откликаясь на верберацию, в частности в области низких частот и некоторых частот голоса (на уровне гортани). Совибрация относится ко всему тому, что в звуке касается тела, не считая «слухового окна» в собственном смысле слова. Некоторые низкие частоты в определенных условиях интенсивности заставляют тело слушателя резонировать совибрацией, в то же время рисуя в «слуховом окне» нашего уха определенный акустический образ, тогда как другие звуки в силу своей меньшей интенсивности или высокой частоты довольствуются тем, что вписываются в указанное окно. Тогда следует предположить, что одновременные ощущения акустической фигуры

(в слуховом окне) и телесной совибрации отождествляются друг с другом и обозначаются одним и тем же словом «звук» – хотя они и радикально отличаются друг от друга – лишь потому, что ощущаются в качестве следствия одних и тех же причин, возникая одновременно.

Точно так же определенное ощущение света, которое систематически и синхронно ассоциируется с точным звуковым ощущением – так, что одно невозможно сознательно изолировать и отделить от другого, – воспринималось бы как «то же самое». То, что называют «звуком» – в единственном числе, которое необходимо поставить под вопрос, – могло бы тогда в некоторых конкретных случаях быть бисенсорным (то есть касающимся двух чувств сразу). Это, вероятно, одна из причин, по которым физическая вовлеченность зрителя оказывается более прямой и действенной в случае звука, чем изображения, являющегося моносенсорным (другие причины этой разницы в физической вовлеченности заключаются в невозможности «отвести слух», в отличие от «взгляда», а также в частой ненаправленности

звука, в силу которой звук окружает нас).

Некоторые двусмысленности, темные места или тупики в теоретических исследованиях звука будут сняты или разблокированы, если мы откажемся от очевидно ложной идеи, будто сам термин «звук» – в смысле объекта слушания – обозначает некую однородную категорию восприятия.

Рассмотрим пример воздействия определенного диапазона вибраций, приложенного к телу. По словам Анри Пьерона128

, «камертон 100 Гц, приложенный к запястью, локтю, колену или берцовой кости, вызывает ощущение вибрации, которое может распространиться на всю руку или ногу». Этот пример весьма показателен, поскольку испытываемая таким образом совибрация не имеет точного тонального качества, присущего лишь тому, что проходит через слуховое окно. Тем не менее это ощущение, которое может меняться ритмически, с определенной чувствительностью и точностью.

На самом деле у нас постоянно возникают ощущения совибрации, сопровождающие многие воспринимаемые нами звуки. Так, один из основных звуков, которые мы слышим, звук нашего голоса, сопровождается внутренними вибрациями в теле, так что этот звук постоянно сопрягается с совибрациями.

Эти совибрации являются чисто ритмическими, но в них присутствуют модуляции интенсивности, тогда как та часть, которая попадает в слуховое окно, обладает перцептивными качествами массы, материи. Все это естественным образом связывается тождественностью слова «звук», но также рефлексами, обусловленными привычкой.

Звук в таком случае должен рассматриваться в качестве бисенсорного, то есть обладающего бóльшим воздействием в силу сенсорного дублирования, возникающего всякий раз, когда он обращается к окну в восприятии, в то же время затрагивая совибрацией тело, что наблюдается во многих слуховых феноменах: вокальных звуках (пробуждающих нервные микрореакции на уровне гортани слушателя), мощных звуках с сильными басами и т. д.

Нам представляется, что это определение бисенсорности определенных звуков позволяет покончить с бесконечными спорами, в которых обсуждаются такие вопросы, как «слышим мы „всем телом“ или нет?»129

9.3. Роль транссенсорных восприятий в звуке: материя, текстура, ритм, пространство