100 великих криминальных драм XIX века

«– В следующий раз, когда я скажу: «Поехали куда-нибудь вроде Боливии», мы поедем куда-нибудь вроде Боливии.

– Хорошо, в следующий раз» (цитата из фильма «Бутч Кэссиди и Сандэнс Кид»).

Настойчивость местного этнографа можно понять: жителям Сан-Винсента важно, чтобы их место считали историческим и знаменитым. Чалар дает интервью, туристы приезжают посмотреть на место гибели бандитов, местные жители охотно водят экскурсии и продают сувениры.

Есть и еще одна причина для такой гордости. В боливийском шахтерском городке легенда о Бутче и Сандэнсе подогревает бунтарский дух. От местных подростков часто можно услышать: «Когда я вырасту, я хочу быть похожим на них».

Загадка смерти французского дипломата

Бывает ли насильственная смерть случайной? Кто управляет этими процессами, кроме судьбы? Ведь в данном случае был бы военный агент действительно выдающейся личностью или просто богатым помещиком, совершенно неважно. Как неважно и то, кем он был по национальности – русским, французом, немцем… Просто так вышло, и ему не повезло. Но где-то на скрижалях судьбы эта дата, 25 апреля 1870 года, уже была начертана заранее.

Правда и миф

История эта некоторыми исследователями подвергалась сомнению в том смысле, что уголовное дело, изложенное в записках сыщика И.Д. Путилина, было якобы художественным вымыслом то ли самого Путилина, то ли одного из его биографов. Причина такого недоразумения крылась, как оказалось, в неправильном употреблении имени героя. В книге Путилина он был назван на немецкий манер Людвигом фон Аренсбергом и человеком в возрасте под 60 лет. А оказался в итоге 32-летним французским дипломатом Луи-Шарлем-Мари д’Аренбергом.

26 апреля 1870 года в разделе «Хроника» «Санкт-Петербургских ведомостей» говорилось: «Прошлой ночью в Петербурге совершено новое ужасное злодеяние, жертвою которого на этот раз сделалось лицо, занимавшее видный пост в дипломатическом мире: сегодня, 25 апреля утром, в собственной квартире по Миллионной, в доме кн. Голицына, № 32, найден задушенным в своей постели военный агент, состоящий при здешнем австрийском посольстве, князь Луи-Шарль-Мари д’Аренберг. Князь занимал весь двухэтажный дом /…/. Во втором часу дня на место происшествия прибыли посланники французский и австрийский, генерал Флёри и граф Хотек, шеф жандармов и министр юстиции; ещё ранее того прибыли в квартиру князя д’Аренберга санкт-петербургский обер-полицеймейстер, начальник здешней сыскной полиции и судебный следователь».

Упомянутым обер-полицеймейстером в то время был генерал Ф.Ф. Трепов, упомянутым начальником сыскной полиции – надворный советник И.Д. Путилин, незадолго до этого получивший чин и вступивший в должность. Далее сообщалось, что погибший дипломат родился в сентябре 1837 года в семье князя Пьера д’Аренберга и дочери герцога Талейран де-Перигора. Он служил майором в австрийскому гусарскому полку великого князя Николая Николаевича Старшего.

Дом на Миллионной улице в Санкт-Петербурге, где был найден задушенный князь Луи-Шарль-Мари д’Аренберг

Австрийская служба французского князя объясняла совместное появление на месте преступления австрийского и французского посланников. Тем более что граф Хотек был назначен австрийским посланником одновременно с назначением Д’Аренберга военным агентом. Итак, в «Ведомости Санкт-Петербургской городской полиции» за 26 апреля 1870 года (№ 91) сообщается, что «25 апреля, около 8-ми часов утра, Австрийский военный Агент, Принц Людвиг Фон Аренсберг найден в квартире своей, по Миллионной улице в доме князя Голицына (Адмиралтейской части 1 участка), в постеле мертвым. По осмотре трупа оказались на нем явные признаки задушения». Именно эта вырезка из газеты, содержавшая опечатки в имени убитого, и стала основой для путилинского биографа. Предполагается, что им мог быть его сын Константин Путилин.