100 великих криминальных драм XIX века

Этот сюжет, бойко воспроизведенный писателем Юзефовичем, был экранизирован в 1991 году. Фильм назывался «Сыщик петербургской полиции». Возможные убийцы, предложенные в приключенческой истории, выглядели порой совершенно невероятно: русский гусар, возмущенный тем, что его образец винтовки остался без внимания; бывший слуга, которого уволили, не заплатив жалованье; ревнивый муж экзальтированной дамы, изменявшей ему с французским дипломатом; сама экзальтированная дама, подозревавшая, что у француза есть кто-то еще; турецкие контрабандисты; болгарский студент и даже сам австрийский посланник Хотек, опасавшийся, что должность отдадут не ему, а Луи-Шарлю д’Аренбергу. Однако Путилин отвергал все эти версии одну за другой, чтобы потом почти случайно застать преступника все у того же вожделенного сундука с драгоценностями.

На самом деле Путилин услышал в разговоре, что кухонный мужик упомянул своего предшественника Гурия Шишкова. Это был человек, «только что отсидевший в тюрьме свой срок по приговору мирового судьи за кражу», который «

заходил за день до убийства во двор этого дома, чтобы получить расчет за прежнюю службу. Но, не дождавшись князя, ушел, сказав, что зайдет в другой раз». Сыщик сразу заинтересовался этой фигурой, но отыскать Гурия Шишкова оказалось не так-то просто. А приметы у него были вообще расплывчатые и стереотипные, как у множества других простых людей: «высокого роста, плечистый, с тупым лицом и маленькими глазами, на лице слабая растительность. Смотрит исподлобья».

Все остальное происходило традиционно и не столь уж занимательно. Путилин Шишкова нашел по тюремным документам, а потом по тем же документам установил, с кем он больше всего общался в тюрьме. Так он установил и сообщника. Им оказался некий Гребенников. Последнего искали тоже вполне обычно для того времени – бродя по трактирам и притонам. По приметам это был молодой человек «25–28 лет, высокого роста, с маленькими черными усиками и такою же бородкой». Но главное, что интересовало сыщика, – не расплачивался ли он французскими золотыми монетами, взятыми на месте преступления.

Места, где работали сыскные агенты, – это постоялые дворы и трактиры в районе Знаменской улицы: «Три великана», «Рыбинск», «Калач», «Избушка», «Старый друг» и «Лакомый кусочек».

И вот один из агентов, сидевший в «Избушке», услышал разговор:

– Выпил, братец ты мой, он три рюмки водки, закусил балыком и кидает мне на выручку золотой… «Получите, – говорит, – что следует…» Я взял в руки золотой, да уж больно маленький он мне показался. Поглядел, вижу, что не по-нашему на нем написано. «Припасай, – говорю, – шляпа, другую монету, а эта у нас не ходит».

Узнав адрес подружки Гребенникова, агент пошел к ней домой, а в трактире оставил напарника. Наконец Гребенникова задержали. Но сообщники не сознавались. Путилин решил начать с Гребенникова. Шишков был крестьянин и рецидивист, от него ничего не добьешься. А Гребенников – молодой, из купцов, и явно не из бедных. Его удалось убедить, что в данной ситуации с международным резонансом ему лучше признаться, если преступление не политическое, иначе его отдадут военному суду, на котором настаивают австрийцы во главе с Хотеком.

Гребенников рассказал, что Шишков пробрался в дом и затаился под лестницей, а потом впустил в дом его. Они попытались открыть сундук и ящики стола. Князь проснулся от шума, и после кратковременной борьбы бандиты задушили его. Из стола они достали бумажник, несколько золотых монет, три револьвера, золотые часы, серебряные бритвы. Сундук так и не смогли открыть, потому что ключи к нему не подходили.

Преступление выглядело бы совершенно банально, если бы оба злодея не оказались на обратном пути возле часовни у Гостиного двора. Оба «благоговейно сняли шапки и перекрестились широким крестом. Шишков, чтобы утолить мучившую его жажду, напился святой воды из стоявшей чаши, а Гребенников, купив у монаха за гривенник свечку, поставил ее перед образом Спасителя, преклонив перед иконой колени…». Как в этих людях убийство и ограбление связывались с религиозной традицией? Но ведь такое было во все времена.

Австрийский посол граф Хотек поблагодарил Путилина за удачное расследование и ходатайствовал перед императором Францем-Иосифом о награде для русского сыщика. Убийцы были осуждены на 17 лет каторжных работ.