100 великих крылатых выражений

Выслушав критику, Столыпин снова взошел на трибуну, как на Голгофу, и коротко ответил всем своим судьям, закончив речь словами: «Эти нападки рассчитаны на то, чтобы вызвать у правительства, у власти паралич и воли, и мысли, все они сводятся к двум словам, обращенным к власти: “Руки вверх!” На эти два слова, господа, правительство с полным спокойствием, с сознанием своей правоты может ответить только двумя словами: “Не запугаете!”»

Два месяца спустя, 10 мая, в новой речи перед депутатами Второй Государственной думы, произнесенной незадолго до ее разгона (3 июня), Столыпин не только изложил социальные и экономические аргументы в пользу начатых им реформ, но и категорично сказал своим противникам, к чему приведут его реформы, а к чему – противление им и срыв их.

Завершая выступление, он произнес памятные слова: «Пробыв около десяти лет у дела земельного устройства, я пришел к убеждению, что в деле этом нужен упорный труд, нужна продолжительная черная работа. […] В западных государствах на это потребовались десятилетия. Мы предлагаем вам скромный, но верный путь. Противникам государственности хотелось бы избрать путь радикализма, путь освобождения от исторического прошлого России, освобождения от культурных традиций. Им нужны великие потрясения, нам нужна Великая Россия!»

За твердость и неколебимость, с которой Столыпин преобразовывал Россию, проводя ее мимо опасностей, как капитан громадного корабля, например, «Титаника», ведет свое судно среди ледяных гор, Петра Аркадьевича в воспоминаниях о нем стали называть «русским Бисмарком». В то же время германский император Вильгельм II в июне 1909 г., после продолжительной беседы со Столыпиным, фактически признался, что тот мог бы быть и «немецким Бисмарком»: «Если бы у меня был такой министр, как Столыпин, то Германия поднялась бы на величайшую высоту» (цит. по книге Сидоровнина).

Но судьба корабля, плывущего навстречу ледяным горам, часто бывает печальна. История «Титаника» – тому пример. Вот и жизнь Столыпина давно висела на волоске. Его ум, авторитет, его решительность, находчивость и хладнокровие делали его незаменимым человеком на вершине политической власти России. Он мешал великим потрясениям, сдерживал революционный хаос. В 1905–1911 гг. на него было совершено 11 покушений. Во время последнего, 1 сентября 1911 г., он был смертельно ранен.

Через 6 лет после убийства Столыпина произошла Октябрьская революция. Ее вождям потребовалось три с половиной месяца, чтобы казнить людей больше, чем почти за сто лет царской власти (1825–1917). Торжествовала ведь справедливость в их понимании, имя которой теперь было «революционная целесообразность».

Знаток этой «справедливости» А. И. Солженицын, рассуждая о главном обвинении в адрес Столыпина, о «пресловутом столыпинском терроре», писал: «А террор был такой: введены (и действовали 8 месяцев) для особо тяжких (не всех) грабительств, убийств и нападений на полицию, власти и мирных граждан – военно-полевые суды. […] (Предлагали Столыпину объявить уже арестованных террористов заложниками за действия невзятых – он, разумеется, это отверг.) […] Смертная казнь, согласно закону, применялась к бомбометателям как прямым убийцам, но нельзя было применять её к уличенным изготовителям этих самых бомб. […] А между тем […] тотчас по введении военно-полевых судов террор ослаб и упал»

(«Август Четырнадцатого». 65').

Да здравствует война – только она может очистить мир!

1909 г.