112

– Возможные травмы: травмы головы, переломы таза, ребер, бедра, и других частей тела. Нам нужна акья.

Борис, дежуривший внизу, услышал в чужой рации знакомый голос и перехватил рацию из руки спасателя.

– Андрюха, он без сознания? Посмотри, что там с проходимостью дыхательных путей.

– Да, Борь, … – узнал друга Андрей. – Нормально. Дышит. В сознании.

– Ты смотри, какой крепкий. Ассиметрия лица есть? С глазами что?

– Ассиметрии нет, – он приоткрыл пальцем закрытый глаз Дамира, – нистагм небольшой.

– Ну отлично. Мозг на месте, а переломы зарастут. Давайте его поскорей сюда, саночки к вам уже укатились.

Андрей вколол другу обезболивающий промедол, укутал и сел рядом. Спасатели приготавливались к спуску, закручивали в лед бур, закрепляли веревку. Андрей положил руку на плечо Дамиру, чтобы тот ощущал, что не один, что кто-то есть с ним рядом.

– Ты ведь не пожилой японский турист?.. Значит, терпи, Дамирка, дома дочери ждут… Терпи.

Наконец, снизу доставили сани-волокуши. Когда Дамира стали перекладывать и привязывать, тот вдруг оказался живее всех живых – начал кричать и ругаться в состоянии аффекта. И хотя несли его предельно аккуратно, от каждого движения спасатель испытывал адскую боль.

– Несите аккуратней, скоты! – матерился Дамир. Ему повезло: в небесах открылось «окно» из туч и вертолет смог взлететь и приземлиться на ближайшую ровную площадку. Прямо на санях Дамира закинули в вертолет и проводили, не зная, увидят ли его еще живым.

С тяжелым сердцем Андрей продолжил поиски туристов. Его успокаивала только мысль, что с Дамиром – Борис, а значит, для его спасения будет сделано всё, что только подвластно человеку. Небо теперь было ясным, будто никакого бурана и не бывало. По черной вечности были разбросаны яркие звезды. Каждое созвездие было четко различимо без привычной городской засветки. «Отель 10 тысяч звезд», – всплыл в голове Андрея бытующий у альпинистов фразеологизм.

– Нашел я оставшихся… – вдруг услышал Андрей по рации. Все начали подтягиваться к маленькой площадке у скал Пастухова. Здесь группа альпинистов сбилась с тропы и заблудилась в буране. Их оказалось не 7, а 9 человек – двое не стали отмечаться во время начала восхождения. Им повезло меньше, чем тем, кого нашли раньше. Дела у них были плохи… Андрей издалека увидел разбредшуюся по снегу жалкую кучку людей – кто сидел, кто лежал, кто вставал. Одна девушка в оранжевых штанах побрела навстречу к спасателям. Она единственная из группы ясно излагала, что и как произошло, не была обморожена и жаловалась только на замерзшие ноги.

– Помогите, ради бога, помогите нам! – рыдала девушка. – Наши ребята… Они, кажется, умерли! Они просто потеряли сознание и в себя больше не пришли. Мы проверяли пульс, он еще был… А потом не было… Может, мы плохо померили? – она с надеждой ждала, пока спасатели проверяли лежащих ничком на снегу людей, заботливо укутанных всем, что нашлось в рюкзаках теплого. Врач осмотрел одного, второго… Отрицательно качнул головой и констатировал смерть от переохлаждения.

Услышав это, девушка впала в шоковое состояние. Казалось, она до последнего не могла поверить в худшее, и держалась единственным адекватным и относительно здоровым человеком только потому, что не верила в смерть. И теперь ее просто «догнало». Она стояла и просто не знала, что сказать, хватая ртом воздух.

Снизу за пострадавшими снова подтянулся ратрак, привез подкрепление.

Врач осмотрел девушку с черепно-мозговой без сознания, и парня с жуткими открытыми переломами, который уже не кричал, но стонал от боли.

– Что случилось с ними? – спросил спасатель девушку в оранжевых штанах. Но та уже не могла адекватно ответить.

– Они были прицеплены друг другу и все упали! Они… они все сломались и умерли! Они все умрут! Все умрут! – ее речь стала совсем бессвязной, и она кричала что-то невнятное, мешая спасателям работать. Прибывший на ратраке коллега Андрея, почтенный Исаак Андреевич, аккуратно приобнял ее за плечи.

– Все когда-нибудь умрут, но не сейчас. Идемте, дорогая, идемте. Вам нужно сделать укол. – Он вколол ей успокоительное, и на склоне стало тише.

У остальных членов группы положение было не менее бедственным. У одного – все признаки отека легких. По предсмертной агонии было понятно: его уже не спасти. Несколько человек ждали помощи с обморожениями, температурой, гипоксией и шоком. У гида были обморожения обеих рук. Его перчатки обледенели, и он снял их для работы с карабинами. Зрение сильно посекло снегом, он почти ослеп. Он сидел на снегу и не шевелился.

Машина «Медицины катастроф» заползла на высоту почти 4 тысячи метров. Подтянулась и еще одна. Пострадавшим практически на бегу оказали посильную первую помощь, наложили шины, иммобилизовали и передали врачам. Дальше работали уже врачи, распределили кого куда: реанимация, терапия, ожоговое, травматология, хирургия.