12 новых историй о настоящей любви (сборник)

– Я не могу поехать в Атланту, потому что не хочу быть твоим соседом. Или твоим другом. Ты мне никогда не нравилась в этом смысле. То есть нравилась, конечно, но… – Он схватил свою кепку. – Для меня всегда все было сложнее, чем для тебя. Мои чувства были сильнее.

Мэриголд замерла как вкопанная. Она никогда не видела его таким взволнованным. И таким несчастным.

Он нахлобучил кепку на голову.

– Ты меня понимаешь?

Она смогла только кивнуть в ответ.

– Я пойду работать. – Норт склонился к ней и поцеловал ее в щеку. – Поезжай вниз в другом вагончике.

Мэриголд прижала ладонь к щеке, глядя, как он скрывается в лесу. Он не оглядывался. Его поцелуй стал для нее первым человеческим прикосновением за три месяца.

Ее пальцы все еще пахли Нортом. Это ее не радовало. Поцелуй тоже не обрадовал. Внутри нее наворачивало круги пугающее откровение – мощное и разрушительное, как торнадо.

Чтобы набраться решимости уехать, Мэриголд направила всю свою энергию на помощь матери, поиски работы и квартиры, сборы своих пожитков и прощание с городом, где она прожила всю жизнь. Отъезд требовал силы воли, так что все остальное было поставлено на паузу. С первой встречи с Нортом было ясно, что у их отношений есть срок годности. Казалось неразумным признавать возможность чего-то большего. Или признаваться в чем-то вслух.

Мэриголд думала, что приехала спасти его, но на самом деле действовала из эгоистических побуждений.

Она хотела, чтобы Норт переехал к ней не для того, чтобы помочь ему добиться успеха (хотя и это тоже), и не потому, что ей нужна была помощь с оплатой квартиры (хотя нужна), а потому что больше ни дня не могла прожить без него.

Это так очевидно. Так по-идиотски очевидно.

Мэриголд страдала, потому что была до безумия, до потери пульса, до мозга костей влюблена в Норта Драммонда. Как она этого не поняла до сих пор?

И Норт любил ее. Он любил ее.

Пытаясь переварить эту информацию, Мэриголд заплакала в голос, издавая странные сдавленные звуки. «Он же это пытался сказать, да?» Мэригод тряхнула головой, отметая последние сомнения. Она схватила сумочку и помчалась назад по тропинке, перескакивая через булыжники и бревна. Мир становился громче. Разговоры, игры, смех, крики. Она свернула на главную дорожку. Сердце выпрыгивало из груди. Как раз когда она добежала до последнего поворота, его зеленый вагончик скрылся из виду, спустившись по склону.

Фуникулер закрывается в шесть. Значит, Норт приедет за последней группой пассажиров еще через полтора часа. Она прождала весь день – можно и еще подождать.

Мэриголд двинулась к зданиям, пытаясь согреться. Если верить термометру рядом с киоском, на улице было 14 градусов. Она принялась энергично растирать плечи, сама не понимая, от холода она дрожит или от страха перед тем, что ей предстоит. Когда она заметила, что шорты у нее сзади грязные и мокрые, легче не стало. Она долго проторчала в туалете, пытаясь отчистить и высушить ткань бумажными полотенцами и молясь, чтобы Норт не видел этот ужас, пока она шагала туда-сюда перед ним.

Норт. Норт.

Часы тикали, отмеряя одну за другой мучительные секунды, а его имя звучало у нее в голове, как песня. Они чувствовали одно и то же. Еще не поздно. Не может быть, чтобы было поздно.

Это были самые длинные полтора часа в ее жизни.

В шесть часов Мэриголд все еще мерзла, но небо было чистым и ясным, а летнее солнце светило ярко – до заката оставалась еще пара часов. Смотрители заблаговременно согнали посетителей с вершины – когда подошла «Мария», у платформы скопилась огромная очередь. Норт спрыгнул на платформу. Вид у него был утомленный. Он молча помогал пассажирам подняться на борт, а Мэриголд пряталась в конце очереди, не в силах удержаться от еще одного последнего сюрприза. У нее в животе порхали бабочки и надежды.

Когда стоявший перед ней высокий мужчина зашел в вагон, взгляд Норта упал на нее. Его лицо на мгновение просияло, но тут же помрачнело еще больше. Потом на нем появилось гневное выражение. Норт вытянул руку, останавливая ее.

– Да боже мой, – сказал он. – Ты еще хуже умеешь слушать, чем я думал.

Ему было не все равно. У него все еще были к ней сильные чувства. Его реакция придала ей храбрости.

Мэриголд мило улыбнулась, уже зная, как разыграть эту финальную партию.

– Пожалуйста, дай мне пройти.

– Ты что, не видишь руку официального представителя власти, которая тебя останавливает?

– Не официального представителя, а волонтера. И вообще, это твоя работа – помочь мне подняться на борт.

– Ты меня сегодня с ума сводишь, – вздохнул он, но уступил и, покачав головой, отодвинулся в сторону. – А теперь еще и нарочно.

– Ага, – усмехнулась Мэриголд, проходя мимо него.

Она услышала судорожный вздох, будто Норт готовился возразить, но он промолчал. Как будто вдруг удивился. Мэриголд уселась на скамейку, стоявшую ближе всех к панели управления. Он захлопнул дверь. Она обернулась через плечо, еще раз робко улыбнувшись ему.

Норт нахмурился, но его глаза загорелись. Он взял громкоговоритель.

– Дамы и господа, мальчики и девочки. Дорогие гости и настырные непрошеные посетители.