Теперь у Сталина было восемь заместителей уже не по Совнаркому, а по Совмину. Первым в их списке шёл, как и всегда, Молотов, но вторым — не по алфавиту — Берия. Впрочем, уже назавтра — 20 марта 1946 года, стало ясно, кто из двух первых замов генерал скорее «свадебный», а кто — действительно боевой. 20 марта 1946 года вместо двух прежних Оперативных бюро Совнаркома СССР было образовано «бюро Совета Министров СССР в составе заместителей Председателя Совета Министров». Председателем единого Бюро был утверждён Л.П. Берия, а его заместителями — Н.А. Вознесенский и А.Н. Косыгин.
По распределению обязанностей между заместителями Председателя Совета Министров Постановлением Совмина СССР № 674 от 28 марта 1946 года за Берией были закреплены: министерства путей сообщения; чёрной металлургии; цветной металлургии; угольной промышленности западных районов СССР; угольной промышленности восточных районов СССР; нефтяной промышленности западных и южных районов СССР; нефтяной промышленности восточных районов СССР; транспортного машиностроения; строительства предприятий топливной промышленности; внутренних дел; государственной безопасности и государственного контроля, а также Главгазтоппром.
Л. П. Берия (второй слева) и И. В. Сталин в окружение руководителей СССР
И.В. Сталин (первый слева), Г. М. Маленков и Л.П. Берия на трибуне Мавзолея во время празднования 1 мая в Москве
Л. П. Берия (третий слева в первом ряду) среди руководства СССР
Итого — дюжина важнейших министерств для Лаврентия Берии! Столько же было закреплено лишь за Алексеем Косыгиным, но тот был «чистым» хозяйственником, а Берия — кроме прочего, ещё и крупнейшей политической фигурой, не считая забот по Урановой проблеме. Даже у мнящего себя непревзойдённым управленцем Николая Вознесенского было одиннадцать позиций, причём — менее важных. У Климента Ефремовича Ворошилова было, правда, семнадцать позиций, но лишь пять «министерских», включая Министерство кинематографии, а также Комитеты по делам мер и измерительных приборов, по делам искусств, Совет по делам русской православной церкви и т. д.
Александров Анатолий Петрович (1903–1994) — советский физик, академик АН СССР (1953). Трижды Герой Социалистического Труда. Президент Академии наук СССР в 1975–1986 гг. Лауреат Ленинской премии, Государственной премии СССР и четырёх Сталинских премий. Один из основателей советской ядерной энергетики.
Андреев курировал сельское хозяйство, Микоян — в основном — «пищевой» «блок». Каганович вёл два крупных министерства и Комитет по делам архитектуры. За Молотовым «числились» Министерство юстиции, Комитет по делам высшей школы, Комитет по радиофикации и радиовещанию и ТАСС.
Сталин контролировал Министерство вооружения, и как министр — Министерство Вооружённых Сил СССР.
Из перечня закреплённых за Берией 28 марта 1946 года министерств видно, что в то время в СССР существовала не одно Министерство угольной промышленности, а два: угольной промышленности западных районов СССР и угольной промышленности восточных районов СССР. С этой, не очень долговечной, реорганизацией связан любопытный и характерный эпизод, рассказанный в своих воспоминаниях «атомным» академиком Ю.Б. Харитоном, которому, в свою очередь, рассказал о нём «атомный» генерал А.С. Александров. Анатолий Сергеевич Александров работал с Берией со времён войны по линии ГКО, с 1947 года был заместителем начальника ПГУ, а с 1951 по 1955 год руководил саровским КБ-11, разрабатывавшим атомные бомбы.
Так вот, в марте 1946 года при реформировании Совнаркома в Совмин было решено разделить Наркомат угольной промышленности СССР на два министерства — угольной промышленности западных районов и угольной промышленности восточных районов. Первое должен был возглавить прежний «общий» министр В.В. Вахрушев, второе — Д.Г. Оника. Делить же их должен был Берия — как куратор отрасли.
Берия, вызвав Вахрушева и Онику к себе, предложил им разделить всё, включая кадры и социальную сферу, полюбовно. По истечении назначенного срока он вызвал свежеиспечённых министров вновь и спросил: нет ли взаимных претензий? Вахрушев сказал «нет», а Оника запротестовал — мол, Вахрушев себе и кадры лучшие забрал, и санатории, и прочее…
Решение Берии было мгновенным: раз так, пусть Вахрушев берёт себе министерство, предназначенное Онике, а Оника — «вахрушевское». И это решение можно приводить как образцовый пример во всех учебниках по управлению, ибо логика Берии была несокрушима:
а) если Оника возводил на Вахрушева напраслину, и раздел был честным, то в обиде никто не остаётся;
б) если Вахрушев, деля свой наркомат, слукавил, то теперь будет за это расплачиваться;
в) если Оника капризничал, то теперь он даже заикнуться не посмеет о том, что у него были плохие «стартовые» условия».
Была тут и дополнительная польза: случай стал известен в управленческих кругах Москвы (да и не только Москвы), и всем был преподан предметный урок насчёт того, что с товарищем Берией выгоднее быть честным, чем нечестным!