12 ведущих философов современности

Отсюда, когда Рорти на самом деле философствует, он отбрасывает многое из терминологии классического прагматизма — терминологии, порой требующей отсылок к таким традиционным философским понятиям, как «познание» или «истина». Пост-аналитический прагматизм больше не нуждается в заявлениях о том, что он сам является формой прагматизма. Теперь он может самостоятельно исследовать интересующие его проблемы. Именно по этой причине, когда у Рорти нет нужды прибегать к системе идей для упрочения своей позиции, он часто пишет, не упоминая лишний раз термина «прагматизм».

Сейчас пока невозможно в полной мере оценить достижения Рорти, ибо часть его наследия продолжает бросать вызов современным философским стандартам, что сильно затрудняет оценку. Мы уже видели, что многие претензии к Рорти сами собой исчезают при внимательном чтении его работ, когда сглаживаются многие острые углы. Тем не менее даже такой приглаженный Рорти вызывает неподдельную ярость у истинных традиционалистов. Философия Рорти в конце концов может восторжествовать на своих условиях, если ей удастся убедить историю не судить ее по критериям традиционалистов. Сравнился ли Рорти с Прустом в создании тех правил, согласно которым судят его, а не он сам судит себя, решит история. Если ее решение окажется благосклонным, то будет принят утилитарный взгляд на философские достижения Рорти — воздано должное его способности завязывать дискуссию, побуждать философов преодолевать разногласия между «аналитиками» и «континенталами», вводить и канонизировать новых авторов, стимулировать дебаты на самые разные темы, включая право, феминизм, теорию литературы и даже бухгалтерию. Уже в силу этого Рорти заслуживает самого уважительного к себе отношения.

6 ФОДОР

Хосе Луис Бермудес

Наука о процессах познания и мышления, хотя, возможно, и не является научной дисциплиной в традиционном смысле, многое почерпнула из других дисциплин и широко использует их методы. В сферу интересов науки о познании входят создание искусственного интеллекта, неврология, лингвистика, когнитивная психология и компьютерные технологии. Однако отношение философии к этой науке по меньшей мере неоднозначно. Некоторые философы полностью ее отвергают, видя в ней обреченную на провал попытку подвести царство разума, мышления, сознания и рефлексии под своего рода механические законы, управляющие бездумным неодушевленным миром. Другие философы бросаются в иную крайность и ищут в когнитивной науке ответы на вопросы, которые по традиции считают философскими, то есть не поддающимися эмпирическому разрешению. Для третьей группы философов, занимающих промежуточную позицию между двумя крайностями, теоретической наукой о мышлении и познании стала философия разума, занимающаяся мышлением на основе базовых принципов и предпосылок, направляющих эмпирические исследования и определяющих интерпретацию их результатов.

Джерри Фодор (род. в 1935 году) является, несомненно, одним из ведущих поборников философии разума (два других крупных философа данной школы — это Джон Серл и Дэниел Деннетт). Фодор внес значительный вклад в установление связи философии разума с традиционной наукой о мышлении и познании. В то время как многие ученые, работающие на стыках разных областей науки, обычно игнорируются активно работающими представителями с обеих сторон, Фодор является признанным авторитетом во многих вопросах, живо обсуждающихся в дебатах специалистов. Я продемонстрирую это на примере двух идей, с которыми тесно связано имя Фодора, чтобы познакомить читателя с этим философом и войти во вкус некоторых острых дебатов в этой области.

В первом разделе будет дано толкование «главного аргумента» Фодора, который сам он называет языком мыслимой гипотезы. Многие специалисты науки о мышлении считают компьютер моделью, помогающей понять разум: разум — это компьютер, а мышление — это форма вычислений. Фодор недвусмысленно интерпретирует это положение, предлагая то, что он называет «представительной теорией разума». Согласно Фодору, разум — это компьютер, обрабатывающий некие предложения на языке мышления. Он утверждает (наиболее обстоятельно в книге «Психосемантика», 1987), что такое понимание разума служит обоснованием определяемого здравым смыслом объяснения нашего поведения на языке желаний, стремлений, убеждений и других мотивов, называющихся пропозициональными отношениями. Понимание разума как компьютера, работающего с предложениями на языке мышления, считает Фодор, не является альтернативой мышлению человека, обла-

дающего убеждениями и желаниями. Напротив, такое понимание дает нам возможность (возможно, единственную) объяснить, как эти убеждения и желания формируют поведение.