1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Если с большевиками военный суд разобрался довольно быстро, то профсоюзных активистов меньшевистской ориентации было решено вывести на открытый процесс с равными правами защиты и обвинения. Но их судил военно-окружной суд, что заранее определяло обвинительный приговор. Имея на руках записи речей подсудимых 12 марта, показания некоторых коммунистов о тесных связях с профсоюзными активистами, сделать это было несложно. 2 июля 1919 г. Бечин, Цейтлин, Наволочный и Клюев были приговорены к 15 годам каторги.

Бурные события 12 марта вызвали кампанию дискредитации левого лагеря архангельской общественности. Травле подвергались люди, являвшиеся сторонниками решительной борьбы с большевиками, как городской голова Архангельска Гуковский. Газета «Северное утро» писала: «Ставший во главе представительства Думы А. И. Гуковский смотрел на работоспособность блока (социалистического. –Л. П.) через розовые очки, как видно, не желая замечать, что социалистический блок представляет из себя не что иное, как бывшие обломки совдепов <…> гг. Бечин и Ко показали открыто к какому социалистическому блоку они принадлежали»[285]

. Хотя после ареста думских депутатов Бечина, Цейтлина и Наволочного у социалистического блока еще оставалось незначительное большинство в думе, вынесенный блоком Национального возрождения вотум недоверия городскому голове и управе вынудил ее сложить свои полномочия. Гуковский – участник поздних народнических организаций, был в первый раз арестован в 1890 г., подвергнут одиночному тюремному заключению на год и выслан на три года в Восточную Сибирь. Он был одним из самых талантливых журналистов и юристов ПСР, непримиримым противником советской власти, строгим сторонником сохранения правовых норм даже в условиях революции и гражданской войны. Бескомпромиссную политическую борьбу вел человек с подорванным здоровьем, с болезненной психикой, который во время первого заключения 16 марта 1891 г. совершил попытку самоубийства, бросившись во время прогулки в пролет лестницы и получивший тяжелые повреждения. Такой человек не мог остаться городской головой после вынесенного ему вотума недоверия, и, несмотря на поддержку большинства, 14 марта городская управа по его инициативе сложила свои полномочия. Но на заседании 23 марта при выборе нового городского головы социалистический блок вновь выдвинул Гуковского и в специальном заявлении выразил протест против вотума недоверия Гуковскому, обвиняя блок Национального возрождения «в старых скверных политических счетах», целью которых была «месть старому заслуженному борцу за народоправство»[286]. Блок Национального возрождения выдвинул кандидатом на пост городского головы Александрова, Гуковский получил на два голоса больше, но вновь отказался занять этот пост. После неоднократных новых голосований, когда социалистический блок одерживал победу, но его новый кандидат левый общественный деятель Н. К. Комяков то соглашался, то отказывался, заседание закончилось безрезультатно. «Северное утро» назвало события, происходящие в городской думе, «веселой феерией»

[287]. Накануне голосования 1 апреля шли многочасовые переговоры между представителями двух блоков. Стороны остановились на кандидатуре председателя городской думы, умеренного народного социалиста М. М. Федорова, который был избран городским главой Архангельска.

6. Режим диктатуры генерала Миллера. Обострение политического кризиса в Северной области

Выборы в Архангельскую городскую думу стали ярким показателем взаимной ненависти в различных кругах антибольшевистского лагеря. Эта борьба еще больше усилилась после приезда на Север генерал-лейтенанта Е. К. Миллера, назначенного 15 января генерал-губернатором Северной области и возглавившего в правительстве отделы – военный, почт, телеграфа, путей сообщения и иностранных дел. После отъезда Чайковского 23 января 1919 г. в Париж для участия в Русском политическом совещании, которое должно было представлять Россию на открывающейся в скором времени Парижской мирной конференции, Миллер становится главной фигурой в правительстве, а постепенно и фактическим диктатором. Остановимся на фигуре Миллера подробнее.

В это время Миллеру был 51 год. Он происходил из прибалтийской дворянской семьи лютеранского вероисповедования. Писать объективно о Миллере мне мешает хорошее знание его биографии. С одной стороны, это человек, мужественно державшийся в застенках НКВД и не давший никаких показаний, могущих повредить Российскому общевойсковому военному союзу, который он возглавлял. С другой стороны, бежав из Архангельска на ледоколе со штабными и морскими офицерами, он фактически бросил на произвол большевиков тысячи верных своему долгу солдат и офицеров, многие из которых приехали из-за границы на Север России по его призыву.