200 дней до приказа

— Да я-то знаю… только, понимаешь… Слушай, а может, простим этого балбеса? Я про Шматко… С этого Лаврова что взять? Пойми, я Шматко давно знаю, он нормальный мужик… И потом, тут в округе активно подыскивают часть для расформирования… Думаю, после этого инцидента на нашей кандидатуре остановятся окончательно…

— И что вы предлагаете, товарищ майор?

Свойский разговор не получался. Странно, но Кудашов, оказывается, чрезвычайно трепетно относился к целостности своей шапки и того, что было под ней…

— Ваш рапорт я прочитал. Официально я просто обязан дать ему ход. Но может, не будем выносить сор из избы, а?

— Если этого Шматко сейчас не остановить, завтра он обязательно кого-нибудь угробит! Это не офицер, а проблема ходячая!

— Ну, зачем же так сгущать краски? Просто стечение обстоятельств… Шапку мы тебе новую дадим. А Шматко и сами накажем, — снова попытался спасти часть и карьеру Зубов.

— Спасибо, товарищ майор, за новую шапку, но как вы сами заметили, ещё бы пару сантиметров, и я бы с вами тут не разговаривал…

Это не авторучка пропала. И даже не самоход… Товарищ майор, я настаиваю, чтобы бумаге дали ход.

— Что ж, имеете полное право. Если вопросов нет, можете идти, товарищ капитан.

Зубов остался один. Совсем один. Всё, что оставалось майору, это ждать — ждать ответа из штаба округа.

Лавров обнаружил, что драить туалет — не худшее, что может случиться с солдатом. Он предпочитал бы драить туалет до конца службы, лишь бы её не пришлось растягивать путём службы в дисбате.

Поэтому драил Лавров с невиданным до сих пор энтузиазмом.

Дедушки с удовольствием наблюдали за процессом — туалетный вопрос был закрыт на ближайшие полтора года.

— А тебя вообще кто нанял? — поинтересовался Бабула.

— Куда нанял? — оторвался от тряпки Лавров.

— Как — куда? Кудашова завалить. Кто бабки платил?

— Какие бабки? Никто не платил…

— Ммм! Сам, значит? — уважительно заметил Нелипа. — Робин Гуд?

— А что ж ты, Робин Гуд, чуть пониже не взял? Сейчас бы уже праздник был, гуляли бы… А то взял моду — с Кудашова шапки сбивать!.

Лавров в замешательстве даже забыл о почётном участке своей работы.

— А ты не стой, драй давай, киллер хренов, — скомандовал Соколов…

Зубов дождался. Ответ пришёл из штаба округа подозрительно быстро — две звёздочки на погонах Шматко остались, вот только стояли они теперь иначе… Прапорщик Шматко чуть не со слезами на глазах перешивал погоны, когда к нему в каптёрку заскочил Зубов.

— Шёл вот мимо, дай, думаю, зайду… Приказ на тебя подписал…

— Ещё один? Из прапоров в сержанты? — мрачно пошутил Шматко.

— Шутишь? Это хорошо, — взбодрился Зубов. — На должность старшины тебя назначил… Отгадай, какой роты?

— Штрафной…

— Смешно…

— Мне не очень, — взорвался Шматко, — и вообще, объясните мне, товарищ командир части, с каких пор у нас за подобные поступки стало можно человека вот так вот взять и в прапорщики разжаловать? Или у нас Кудашов теперь министр обороны?!

— Тихо ты… — Майор прикрыл плотнее дверь и перешёл на полушёпот. — Министр не министр, но он копнул — и началось… подняли бумаги в штабе. Оказалось, что тебе лейтенанта неправильно оформили — бумажку там какую-то профукали…

— Хорошенькое дело! Они, значит, там профукали, а я теперь должен!.

— Да тихо ты, я сказал! Кудашов мне намекнул, что если ты лейтенант, то и Соколову лейтенанта давать надо. За экзамены…

Смекаешь? Так что не вороши прошлое, пока тебе вообще диплом не аннулировали…

— Как он узнал?

— Я почём знаю?! Да ладно тебе, Николаич, жизнь-то не закончилась…

— Жизнь не закончилась… А вот карьера…

— Рано ты себя хоронишь… Ну, походишь маленько в прапорах, ты же знаешь, как это у нас делается: за годик насобираешь поощрений, я напишу характеристику, Бородин походатайствует… И вперёд по новой!

— Не, Николаич, с меня хватит, — Шматко, видно, много думал в последние дни, — я и так вон какой путь прошёл — от старшины до командира роты и обратно…

Всё-таки Шматко было хорошо. Не было ещё такого случая, чтобы прапорщик плохо устроился. С майорами такое бывает значительно чаще, да и утешать Зубова никто не торопился… А ведь он ни в кого не стрелял и даже не оставлял табельное оружие где ни попадя…

— Разреши, Николаич?. — зашёл в кабинет замполит. — Я на секундочку… Тут вот согласовать кое-что нужно… В общем, в город фильм хороший привезли. «В августе сорок четвёртого». Думаю, может, бойцов сводить?

— Своди…

— Ага… А ещё командир автороты доложил. Тут в автопарке ефрейтор Коробко клеммы перепутал — в общем, аккумулятор у дежурной машины накрылся… Думаю, надо наказать.

— Накажи…

— А за новым аккумулятором надо кого-то на базу послать, да?

— Пошли…

— Слушай, Николай Николаевич, с тобой всё нормально?. Ты здоров? — не выдержал Староконь.

— Я-то здоров. Только я не понимаю, на хрена всё это нужно.

— Что — всё?

— Ну вот это вот: аккумулятор, кино… На хрена всё это для расформированной части?

— А что, уже точно известно? — всполошился замполит.

— А ты думал, после того, что случилось, нас наградным оружием поощрят? — При мысли об оружии Зубов ещё больше помрачнел.