450 лет лидерства. Технологический расцвет Голландии в XIV–XVIII вв. и что за ним последовало

Тем не менее внерыночные факторы отнюдь не всегда были препятствием для технологических инноваций. В секторах, где инновации внедрялись в течение почти всего XVIII в., – гидравлическая инженерия, кораблестроение, судоходство, производство оружия и чеканка монеты, – роль полугосударственных и правительственных организаций в принятии решений о новшествах была относительно большой. Чем больше отрасль регулировалась относительно централизованной государственной и полугосударственной организацией, а не рыночным обменом, тем больше шансов было на внедрение технологических новинок. Так что внерыночные факторы сами по себе не могут полностью объяснить ослабление технологического лидерства Нидерландов.

Важнейшим фактором торможения стало изменение методов и форм передачи знаний. После 1700 г. инновации стали появляться реже. В этой главе показано, что причина снижения темпов заключалась не в низкой доступности знаний (это было следствием, а не причиной застоя в инновациях), и не в разрушении инфраструктуры учреждений и информационных каналов, которые способствовали созданию и передаче знаний, а скорее, в провале попыток обеспечить дальнейшее развитие технологического обучения, которое пострадало не от снижения отдачи, а от введения формального обучения. Возможности получения дополнительных знаний при обучении в процессе использования и обучении в процессе работы были исчерпаны, поскольку темпы внедрения новых продуктов и процессов снизилась, а потенциал для дальнейшей специализации соответственно уменьшился. Правда, формальное обучение могло бы предложить новые возможности для инноваций за счет более активного взаимодействия между «пропозициональным» и «прескриптивным» знанием (как позже докажут события в Британии и Франции). Тем не менее после 1700 г. в Нидерландах этот путь оставался в значительной степени неиспользованным за исключением сферы морских и гидравлических технологий. Еще более усугубили ситуацию в голландской экономике изменения механизмов защиты и поощрения изобретательской деятельности, которые привели к тому, что утратила актуальность патентная система и выросла роль отношений с институциональными клиентами. В Голландской республике институциональных клиентов больше интересовали новые изобретения в гидротехнике, кораблестроении, навигации, чеканке монеты и производстве оружия, чем технологические улучшения в сельском хозяйстве, рыболовстве, внутреннем транспорте и в большинстве отраслей промышленности.

Таким образом, в XVIII в. в Нидерландах наблюдалась заметная разница в способах создания технологических знаний. В большинстве отраслей голландской экономики обучение в процессе работы и обучения в процессе использования все еще оставались доминирующими формами создания знаний, даже когда они сочетались с элементами формального обучения. Примечательно, что обмен знаниями между наукой и промышленностью едва ли начался до конца XVIII в. И, напротив, в технологиях, связанных с водой, формальное обучение в этот период явно значительно продвинулись через растущее взаимодействие между «пропозициональным» и «предписывающим» знанием. Кроме того, расширилось распространение формальной процедуры оценки, испытаний и обратной связи при создании знаний. Эти тенденции в создании знаний частично можно объяснить в рамках знакомой структуры зависимости от траектории развития. В Голландской республике технологии, связанные с водой, не только традиционно привлекали первоочередное внимание правящей элиты, но и долгое время вызывали особый интерес у ученых высших учебных заведений, внимательно следивших за текущими практическими вопросами, а также у растущего корпуса профессиональных технологических экспертов, появление которых было тесно связано с расширением сети государственных и полугосударственных учреждений в этой области технологической деятельности.

Причина, по которой взаимодействие между «пропозициональным» и «прескриптивным» знанием в других секторах экономики не обрело той же значимости, что и в этих конкретных областях деятельности, коренилась как в более широком культурном и политическом контексте Нидерландов XVIII в., так и в конкретных характеристиках социально-экономической ситуации. Взаимодействие не могло процветать, пока предложение и спрос на «полезные» знания оставались относительно слабыми. В Голландской республике конкретный религиозно-политический контекст подразумевал, что научные занятия вплоть до середины XVIII в. оправдывались с точки зрения религиозной корректности, а не практической полезности. И не было слышно призывов к изменениям от «исправившихся» лендлордов и промышленных предпринимателей.

Заключение