50 приемов письма от Роя Питера Кларка

Джилл Либер рассказывает, как Бетани Гамильтон с больничной койки «слезно упрашивала», чтобы напавшая на нее тигровая акула весом в полторы сотни фунтов «не пострадала». Позже девушка встречается со слепым психологом и предлагает ему благотворительные пожертвования, которые она получает, «чтобы профинансировать операцию по восстановлению его зрения».

А в декабре Гамильтон растопила еще больше сердец, когда во время медиатура по Нью-Йорку внезапно сняла с себя лыжную куртку и отдала ее бездомной девушке, сидевшей на вентиляционной решетке метро на Таймс-сквер. Гамильтон, оставшись в одной майке, отменила увеселительный шопинг, сказав, что у нее и так уже слишком много вещей.

Теперь я вижу. Эта девушка действительно сострадательна.

Лучшие авторы создают осязаемые образы людей, раскрывая черты их характера и устремления, их надежды и страхи. В статье для The New York Times Изабель Уилкерсон описывает мать, испытывающую отчаянный страх за безопасность своих детей, но избегает таких существительных, как собственно «страх» и «отчаяние». Вместо этого она показывает нам женщину, собирающую детей в школу:

Она встряхивает аэрозольный баллончик и прыскает на их пальто, головы, вытянутые ручки. Она опрыскивает их с ног до головы, чтобы защитить детей, уходящих в школу, от пуль, вербовщиков в банды и безумного, опасного мира. Это особое церковное масло, которое пахнет как натуральная парфюмерия, и дети зажмуриваются, пока мать долго и неистово его распыляет, чтобы они вернулись к ней в конце дня в целости и сохранности.

Воссоздав эту сцену, Уилкерсон вводит нас в мир страдающей семьи, погружая нас в обстоятельства для сопереживания. Это живописное свидетельство подтверждается словами детей:

Вот правила для детей Анжелы Уитикер, изложенные за обеденным столом от Formica:

«Не останавливайте игру», – говорит Уилли.

«Когда слышите стрельбу, не стойте разинув рот – бегите», – говорит Николас.

«Потому что у пули нет глаз», – хором подхватывают оба мальчика.

«Она каждый день молится за нас», – объясняет Уилли.

Барбара Уолш, пишущая для The Maine Sunday Telegram, знакомит нас с группой девочек, которые подвергаются социальному давлению в средней школе. История начинается со школьного танца в спортзале, который «пахнет парфюмом с запахом персика и арбуза, дешевым лосьоном после бритья, драже “Тик Так” со вкусом корицы и жевательной резинкой». Девушки танцуют группами в тесных кругах, поправляя волосы и двигаясь под музыку:

«О-о-бо-о-ожаю эту песню, – говорит Робин.

Робин показывает на большую группу из двадцати мальчиков и девочек, собравшихся возле диджея.

«Они-и-и популярные, а мы не-е-ет», – перекрикивает она музыку.

«Мы средняя группа, – добавляет Эрин. – Тебе просто нужно создать свою собственную группу и танцевать».

«Но если вы танцуете с кем-то, кто не слишком популярный, это не круто, – говорит Робин. – Вы теряете очки», – добавляет она, тыча большими пальцами вниз.

О чем эта история? Слова, которые я бы выбрал, ведут меня вверх по лестнице абстракции. Отрочество. Самосознание. Давление со стороны сверстников. Социальный статус. Беспокойство. Самовыражение. Уязвимость. Групповое мышление. Насколько для нас, читателей, лучше видеть и слышать такую правду через поступки интересных девушек с их неподдельными подростковыми чаяниями и тревогами, нежели из отвлеченных суждений социологов.

ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ