6 жертва

В его голосе сквозило такое презрение к ней, что от обиды навернулись слезы. А он развернул ее и громко шлепнув ладонью по голой заднице, грубо пихнул в сторону комнаты, из которой она только что выскочила. Вернувшись к себе, она вновь попала в цепкие руки пьяного мужичка, даже не заметившего ее отсутствия: следующие полчаса он насиловал ее орально рассказами о своей жене, – а когда ушел, хотелось лишь одного – смыть всю ту грязь, в которую он макнул ее по самую макушку. Прихватив использованный презерватив, отправилась на кухню, где узнала главную новость – теперь вместо мамки у них охранник, а все деньги они обязаны сдавать ему.

– И кто он? – привычно выкидывая использованный предмет безопасной любви в помойное ведро, устало поинтересовалась Зоя и была приятно удивлена тем, что парень, который заставил ее себя устыдиться, именно он. Чувства, которые он пробуждал в ее душе, были сродни тем, что она испытывала еще девчонкой, влюбившись в соседского мальчишку: ей очень хотелось ему понравиться. Что-то теплое и искреннее зрело у нее к нему, чего впервые не стоило стыдиться.

Она снова почувствовала себя ребенком, который мечтает о любви: мечтает о том, как ее возьмут на руки и бережно прижмут к груди, и она ощутит себя в полной безопасности, и уже ни о чем не нужно будет беспокоиться, потому что в этом и есть цель ее существования – быть частью его жизни, прилепиться к нему и стать одним целым: он все для нее и она все для него.

Когда он переехал она была единственной, кто этому обрадовался и помогал обустроиться на новом месте. Остальные принялись строить ему мелкие гадости исподтишка и пытаться его соблазнить или вывести из себя: они словно мелкие бесы из преисподней, постоянно старались найти его слабое место, чтобы через эту слабость его уничтожить. Единственным его другом стала Зоя, маленькая и востроглазая, липнувшая к нему как кошка, пытающаяся обратить на себя внимание своего хозяина.

Из-за этого остальные насельницы в борделе ее откровенно презирали, считая подлизой и доносчицей. А она им просто восхищалась – чистотой ребенка и силой человека, привыкшего заставлять с собой считаться. В нем была упругая грация сжатой до предела пружины, которая в любой момент готова была распрямиться, а все, чем он занимался, – это играл в компьютерные игры и брал деньги с клиентов. Говорил мало, – скорее молчал, – поэтому однажды, когда сам с ней заговорил, она не поверила своему счастью.

Он задал ей самый верный вопрос, какой только можно было найти, чтобы рассказать ему всю правду о себе:

– У тебя есть мечта? Чего бы ты на самом деле хотела в этой жизни?

Она ему честно призналась о своем желании стать порноактрисой.

– Знаешь, у моей школьной учительницы есть дочь Соня, которой она очень гордится. Она всегда была такая правильная, училась на отлично; окончила пединститут; пошла преподавать в школу. Ее мать, настоящий вампир, убеждена, что весь мир вертится только вокруг нее. Ты только представь, какая она сука. Мучает людей и от этого тащится. Я вообще думаю, что в учителя идут лишь только те, кто хочет самоутверждаться за счет других – беззащитных. Сонька для нее всегда была чем-то вроде почетной грамоты, доказывающей ее правоту по жизни и педагогическую квалификацию. И вот в один прекрасный день она возьми, да и укати… за границу. В Будапешт. А через месяц мать, Людмила Викторовна, получает от нее письмо, в котором она ей всю правду о себе излагает.

– И какая же это была правда? – заинтересовался он.

– Оказывается, она все время, что училась и преподавала, подрабатывала фотомоделью, снимаясь голой. Прикинь?

– Голой?

– Да, абсолютно голой.

– А зачем?

– Ну, даже не знаю, что и сказать. Такие фотографии хорошо продаются.

– У нас такого в республике нет.

– А у нас есть. Людям нужно что-то, что бы их отвлекало и давало надежду на лучшее.

– Надежду? Но как?

– Вот чудак человек, я же не мужчина, чтобы знать, что у вас при виде таких фото в головах происходит. Думаю, что когда разглядывают голых, то воображают, как занимаются с ними сексом. И при этом ничего не нужно делать, – просто смотри и представляй. Такой секс для бедных… или, наоборот, для очень богатых, но скупых. Кто платить не хочет.

Он посмотрел на Зою своими удивительными пронзительно-черными глазами, в которых не отражалось ничего, кроме детского испуга и удивления, и спросил:

– А что такое секс?

– Секс – это то, чем все мы здесь занимаемся.

– Это, зина, по-вашему грех.

– А у нас говорят: «Наши грехи продолжение наших достоинств». Все мужики от нас, баб, хотят лишь одного – секса. Поэтому и приходят сюда, если не могут получить его в другом месте.

– Не говори так плохо, баба по-нашему значит мама. У нас мужчина женится лишь для того, чтобы продолжить свой род. Все это… Ну, здэсь, чем вы здэсь занимаетесь, – это обижает мое мнение о женщинах.

– Обижает? Это как-то звучит не по-русски. У нас говорят «унижает».

– Какая разница. Это все равно скверно, я не могу представить, чтобы мои родители делали такое. Нэ могу.