725 дней во льдах Арктики. Австро-венгерская полярная экспедиция 1871–1874 гг.

Наши средства борьбы против цинги были довольно ограничены, хотя у нас было несколько сот банок овощных консервов, бочка клюквы, захваченная нами из Тромсё, и больше сотни бутылок лимонного сока. Вино, как известно, тоже представляет собой важное средство против цинги, поэтому в течение последних зимних недель мы стали выдавать команде два раза в неделю настоящее вино вместо искусственного. Но из-за небольшого запаса мы не могли давать им больше двух бутылок на восемнадцать человек. Нет сомнения в том, что цинга развилась бы в гораздо большей степени, если бы не убитые и съеденные нами в течение всего путешествия шестьдесят семь белых медведей – количество, не превзойденное ни одной экспедицией.

, У меня сильные боли при каждом вздохе, и я вынужден лежать в постели; от постоянного недомогания я очень исхудал и выгляжу плохо; увидев в бане свое изможденное тело, я до невозможности испугался, но надеюсь все-таки, что лечение рыбьим жиром поставит меня на ноги.

Отто Криш

Скорее доказательством нашего желания сделать все возможное в борьбе с цингой, чем настоящим средством борьбы, было разведение кресса и капусты – редька не принялась – на висячей грядке над печкой[60]

. Интересно было наблюдать, как растеньица после каждой перемены места снова тянулись к свету лампы. Они росли до 3 дюймов вышины и, несмотря на серо-желтый цвет, имели вкус настоящего кресса. Действительная польза от этих насаждений была бы, если бы мы могли их размножить и осветить. Тиролец Клотц исполнял обязанности садовника. Но нельзя сказать, что он с любовью занимался этим делом. Оно состояло в еженедельном извлекании из земли каждого растеньица, очищении его, удалении корешков, перекапывании земли и новой посадке.

Арктический воздух не содержит в себе даже в суровые зимние морозы ничего вредного для здоровья. Только охота на медведя, особенно при ветре, требует большой осторожности. Выскакивать из теплой каюты в возбужденном состоянии на мороз, да еще бежать против ветра – крайне опасно для здоровья. Поэтому необходимо соблюдать большую заботливость при одевании. Чрезвычайно способствует сохранению здоровья в арктических экспедициях купание – по той причине, что иначе кожа лишается необходимого раздражения. Но неуверенность нашего положения превращала пользование баней в очень относительное удовольствие. Я вспоминаю несколько случаев, когда кто-нибудь из нас, купаясь в дюймовом слое тепловатой воды, вдруг выскакивал из холодной, темной бани, перепуганный неожиданным сжатием льда. Нам пришлось отказаться от купания, так как оно стало источником сырости в помещениях.

Для чужого человека, посетившего нас в эту зиму, наиболее интересным был бы осмотр помещения команды. Жизнь в тесном кубрике походила на жизнь в улье. Ежедневно в 5 ч вечера вся команда шла на прогулку, которая продолжалось до 6 ч. Остальное время проходило в учении, вахтах, работах на борту и ничегонеделании. Наш запас славянских книг был, к сожалению, не очень велик, кроме того, не все из команды умели читать. Для этих людей была очень характерна свойственная всем южанам безобидная шумливость. Мне кажется, что некоторые из наших людей в течение всей экспедиции не умолкали ни на минуту.

Итак, посетим нашу команду. Я приведу выписку из моего дневника:

«Мимо наполненной паром кухни мы проходим в кубрик. В тесном помещении живут восемнадцать человек.

Вот группа далматинцев. Эти люди одинаково сильны всюду: и здесь, и в тропиках, и в морском сражении; они умеют переносить всякие тяготы своей бедной жизни, не дающей им почти никакой награды. Для южан жизнь среди тьмы и морозов была первым тяжелым испытанием; ужасы удесятерялись фантазией при отсутствии знаний. Действительно, нелегко было проводить почти все ночи без сна в наблюдениях за движением льда или просиживать долгую полярную ночь изо дня в день без настоящей умственной работы и все же не погибнуть, а усердно, подобно остальным, стремиться к общей победе, несмотря на отсутствие образования и выгоды. Что же больше можно сказать в похвалу им?

Тогда как матросы на “Германии” спали по двое на одной койке[61], у нас на “Тегеттгофе” каждый имеет отдельную. Койки расположены в два ряда. Только боцман Лузина и гарпунер Карлсен, обогнувший в свое время Шпицберген и Новую Землю, занимают отдельные помещения.