А было это так… Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС

Естественно, такой «навал» доселе неизведанных и, можно сказать, даже концептуально не проработанных проблем, их принципиальная суть, формы решения породили различную, не совпадающую в оценках реакцию среди руководства. В Политбюро все чаще звучали дискуссии не по частным, а по принципиальным вопросам. Внутренние проблемы наслаивались на крупные внешнеполитические инициативы. Все сжималось в своеобразный клубок, в котором переплетались нити экономики и нравственности, реорганизации партийных и государственных структур, политических реформ и социальных проблем.

Новое политическое мышление во внешней политике и идеологии по отношению к западным странам и США требовало более точного, взвешенного, последовательного курса в отношениях с социалистическими странами, с коммунистическими партиями капстран, мировым рабочим движением. И я еще раз хочу повторить, что наши внутренние проблемы носили не только экономический, но и политический характер.

Расширение прав предприятий обернулось ведомственным, а кое-где и местническим эгоизмом. Тенденция развития договорных отношений не укрепила, а ослабила связи между предприятиями, особенно расположенными в различных республиках. Нарастали требования экономической самостоятельности. Причем интересная вещь: каждая союзная республика считала именно себя обделенной в рамках Союза ССР. Но, спрашивается, кто же тогда выиграл? Пошли намеки и упреки в адрес России. Она-де своими имперскими действиями «обирала» другие республики. Это был чистый вымысел, что, естественно, вызвало ответную реакцию. Кто же, как не РСФСР тянула весь воз ради подъема экономики окраин Советского Союза?! В стране, не без участия Центра, в первую очередь Горбачева, раскачивались политические структуры. Партийные организации постепенно отходили от решения оперативных и перспективных экономических вопросов. Явно антисоветскую, сепаратистскую позицию заняли народные фронты в Прибалтике, им потакали лидеры компартий этих стран. Обострялись межнациональные отношения в Прибалтике, в Закавказских и Среднеазиатских республиках.

Так что эйфория первых лет перестройки стала не только идти на убыль, а в 1987 и тем более в 1988 г. уже появилась озабоченность, беспокойство за судьбу перестройки в том виде, в котором она намечалась изначально. Высказывания и вопросы по этому поводу, звучавшие на Пленумах ЦК, различных совещаниях, слова о том, не отклоняемся ли мы от выбранного курса, туда ли идем, вызывали резкую, грубую реакцию со стороны Горбачева. Возникал вопрос: что делать? За какой конец нити браться, чтобы распутать этот сложный клубок?

Горбачев и близкие к нему члены Политбюро настойчиво утверждали: путь дальнейшей демократизации, гласности, самоуправления лежит через немедленные политические реформы. Тезис, что развитие экономики тормозится консерватизмом политических структур, что необходима радикальная политическая реформа, стал во главу угла. И разгорелся «пожар» говорильни. Митинги, съезды, конференции, совещания, собрания и т. п. Острее стали проходить заседания Политбюро. Горбачев все больше, особенно после марта 1988 г., отходит от Лигачева, других «консерваторов». Его все плотнее окружали новые люди, более приверженные к радикальным «демократическим» изменениям. Что они понимали под этими изменениями, стало ясно позже. Горбачев провел серьезную перетряску кадров в ЦК и Политбюро. Именно в 1988 г. он окончательно стал на путь переориентации перестройки, что и привело к известным крутым переменам в 1990–1991 гг.

7 января. Политбюро ЦК. Вел М.С. Горбачев.

Подвели итоги деятельности Секретариата и Политбюро за 1987 г. Горбачев выступил за сокращение числа заседаний Секретариата.

Не брать в повестку хозяйственные вопросы. Больше внимания – организации исполнения решений ЦК.

Он чувствовал, что Секретариат начал «подпирать» не только Совмин, но и Политбюро. Лигачев в силу своего властного характера прибирал к рукам все больше власти. На Политбюро часто возникали острые стычки между ним и Рыжковым, который сначала деликатно, а потом все более резко стал отбивать эти попытки. Безапелляционные заявления Лигачева нередко возмущали членов Политбюро. Были у него споры и со мною. Причем иногда он «дергал» людей по мелким вопросам. Так что предложение Горбачева, вроде и обоснованное, преследовало, на мой взгляд, основную цель – ослабить позиции Лигачева в Политбюро.

Уважая бесспорную честность, порядочность, высокую работоспособность Егора Кузьмича, я, как и ряд других товарищей, не мог мириться с практикой постоянного нажима. С разного рода накачками, проверками, отчетами. Причем он всегда был убежден в правоте своего мнения. Часто это было верно, но нередко было неверно или не совсем верно. В определенной мере Лигачев восстановил против себя ряд товарищей, чем преотлично сыграл на руку своим настоящим идейным противникам, в частности Яковлеву. Что тот использовал в марте 1988 г. Но об этом ниже.

На заседании ПБ рассмотрели также вопросы:

О расширении парламентских связей с соцстранами.