А что это я здесь делаю? Путь журналиста

«У меня нет времени болтать со всеми подряд», – ответил Уоллес. Только через много лет он нашел в себе силы ответить на этот вопрос, но тогда он уже переменил свои взгляды.

Я помню, как брал интервью у Джона Говарда Гриффина – журналиста, намеренно изменившего цвет своей кожи, чтобы прочувствовать, что значит быть черным на Юге. Он написал об этом опыте в книге, которую назвал «Черный, как я». Я пригласил его на программу вместе с писателем Джеймсом Болдуином.

Гриффин жаловался Болдуину, рассказывая, что после трех месяцев эксперимента он никак не мог дождаться, когда же цвет сойдет. Он знал, что для этого потребуется как минимум год, и едва вынес оставшиеся девять месяцев жизни с измененным цветом кожи.

«Но вы ведь знали, что вы должны измениться, – заметил Болдуин. – А моя кожа не изменится никогда. Мне приходится жить с этим всю жизнь».

И что вы могли сказать на это?

Да, были и иные моменты. Однажды я встретил в Joe’s Stone Crab Эдгара Гувера, руководителя ФБР, который, как я узнал позже, шпионил за доктором Кингом. Мы разговорились, и я упомянул, что собираюсь посетить Сан-Франциско, в котором никогда не бывал. Гувер спросил, когда я еду. И когда мой самолет приземлился в аэропорту, меня уже ждал агент ФБР. За четыре дня он показал мне весь город. Когда я говорю «весь город», я имею в виду действительно весь. Он ждал меня в машине, когда я был в театре. Он водил меня по лучшим ресторанам. Как я убедился, таким был подход Эдгара Гувера к связям с общественностью.

Но я был сражен наповал ответом шефа полиции Лос-Анджелеса Уильяма Паркера, когда спросил его о ФБР. Паркер был человеком, который не терпел глупостей. Полицейское здание в центре ЛосАнджелеса теперь носит его имя. Обычно, когда я спрашивал полицейских о ФБР, то получал лишь хвалебные отзывы. Тут было иначе…

«Эдгар Гувер – не коп, – сказал Паркер. – Он лучший специалист по пиару в стране. Но в любом расследовании я бы поставил любого парня из лос-анджелесской полиции против любого агента ФБР. Все они – мошенники и выскочки». Прошло немного времени, и два агента ФБР уже стучались в двери моей студии с требованием отдать им пленку.

Я старался охватить все. Сегодня я мог беседовать с генералами, развязавшими войну во Вьетнаме. Назавтра ко мне приходил Эбби Хоффман – человек, организовавший «Осаду Пентагона», во время которой 50 тысяч людей заклинаниями пытались поднять его на воздух, протестуя против этой войны. Во время кампании по сбору средств в пользу Израиля гостями моей программы были Моше Даян[47] и Голда Мейр[48]

. А потом я становился мишенью для яростных протестов со стороны еврейских слушателей за то, что пригласил на шоу египетскую делегацию. Как будто мнение Египта не имело права на существование?!

Если вы жили в те годы в Майами, вы могли встретиться со мной везде, что бы вы ни смотрели или ни слушали. В 1962-м я перешел на WIOD, крупнейшую радиостанцию региона, и вел эфир с девяти до полуночи. На местном телевидении дела мои тоже шли в гору: я покинул 10-й канал, пережившее свое лучшее время подразделение ABC, и перешел на 4-й канал, филиал CBS, доминировавший на рынке. Теперь мои телепрограммы выходили в эфир в шесть и одиннадцать вечера по выходным. Мои воскресные шоу шли до и после «60 минут», которые в начале своего существования прогорели потому, что шли по вторникам в то же время, что и «Бонанца»[49]. Шоу перенесли на воскресенье, потому что в Майами это лучшее эфирное время. Я продолжал с успехом вести колонку в Miami Herald и выступал на самых разных мероприятиях. Когда глава консерваторов Уильям Бакли приехал в Майами с визитом, он даже пошутил: «От вас прямо некуда деться».

Раз за разом мой талант и мое влияние каким-то образом спасали меня от неприятностей. Менеджер со станции мог позвонить мне и предупредить об угрозах мужа женщины, с которой у меня была связь. «Ларри, ты же умный мужик. Ну куда тебя несет?» Но что он мог сделать? Я ведь был Мистером Майами. Когда в Майами прибыли Dolphins, чтобы представлять NFL, а первый цветной комментатор оказался не слишком хорош, кто принял удачное решение, чтобы привлечь больше слушателей? Слушайте Ларри Кинга в воскресенье о матче с Dolphins!

Моя личная жизнь так же плохо поддавалась контролю, как и мои финансы. Дэвид Леттерман[50] ехидничал, говоря, что я был женат семь раз на шести женщинах, но он не знал, что на самом деле я был женат восемь раз на семи. Почему так случилось, я не могу объяснить. Но могу сказать, во что я всегда верил. То, что нравится вам в двадцать, вряд ли понравится в тридцать. А то, что привлекает в тридцать, не вызовет интереса в сорок. И так далее. Если смотреть на мир в таком ракурсе, три брака – вполне здравое решение. Но, конечно, восемь – это перебор.