А&В. Бабочка

— Не буду. Я сказал все правильно, — спокойным тоном сказал в ответ Новак и, посмотрев пронзительным взглядом на Оливию, добавил: — Чем мы лучше этого маньяка, если сами поступаем с другим человеком так же как он?

Задав этот вопрос, он не стал дожидаться ответа. Просто молча покинул их компанию, удалившись в неизвестном направлении. Каждый из них нашел бы десятки возражений ему, но этот вопрос плотно засел в мозг каждому, кроме Дэна. Как бы они не сопротивлялись этому вопросу, он то и дело без разрешения всплывал в их головах и заставлял себя чувствовать самым отвратительным образом.

Уверенность — признак глупости

Забота любимого человека обычно вызывает желание отплатить ей же. Когда он проснулся, первое, что он увидел, была его любимая яичница и свежезаваренный кофе. На душе потеплело, улыбка появилась на лице, все проблемы отошли на второй план, перестали казаться такими уж важными. И весь день сразу же был посвящен вопросу, как порадовать Алекса в ответ. Вариантов масса, но ему хотелось отплатить той же монетой — чем-то съестным. Но у него с этим были некоторые проблемы. Все, что касается домохозяйства — уборка, готовка, стирка, — ему не давалось. Свое детство и большую часть юношества он провел, не зная нужды. Горничная в доме для их семьи была чем-то само собой разумеющимся, словно стиральная машинка или микроволновка. И только недавно он решил отказаться от этого излишества. Его раздражало, что кто-то перекладывал его книги и тетради, а он потом не мог их найти, и чужой человек, шастающий по дому, тоже не радовал. Бардак и грязь ему были безразличны, потому решение отказаться от подобных трат ему далось не трудно. С готовкой всегда помогала доставка готовой еды и различные рестораны да кафешки по пути с работы домой, а со стиркой — химчистка. И все бы так дальше и шло, если бы Алекс не переехал к нему.

Произошло это совсем недавно. Его мать снова нашла мужчину, и Алекс тут же бежал из дома из желания не испортить ее отношения в этот раз. Мать он о своем съезде, естественно предупредил. Правда, сделал это очень забавно. Эндрю стал свидетелем.

В тот же день, как он узнал, что у мамы появился новый ухажер, он собрал свои скромные пожитки, позвонил Эндрю, спросив разрешения пожить у него и попросив помощи с доставкой вещей, и собрался съезжать.

— Ты с ума сошел, Саш! — причитала его мать, всеми силами останавливая его в дверях. — Где ты жить будешь?

— Здравствуйте, — тихо сказал Эндрю, только подойдя. Ему не очень-то хотелось лезть и вмешиваться в их разговор. Неловкости еще добавляло и то, что он не знал, в курсе ли мать об их с Алексом отношениях.

— Привет, — бросила его мать, лишь на секунду одарив его своим взглядом. И тут же сразу вернула свой взор на сына. — Так ты у друга пожить решил?! У тебя своего дома нет что ли? Не позволю!

— Ну мам…

— Не мамкай! Я, думаешь, не знаю, почему ты свинтить решил?! Да пусть все эти мужики к черту скачут, если тебя принять не могут! Я не смогу строить свое счастье, если у меня сын где-то бомжует!

— Мам…

— Я сказала «нет»!

Они пререкались еще какое-то время. Все, что он мог, лишь молча наблюдать. Его мать была на голову ниже сына, ухоженная темноволосая женщина. Длинные волосы были собраны в хвост на затылке и энергично двигались, пока она отчитывала сына, стоя перед ним в халате с надетым фартуком. «Совсем на мою маму не похожа» — подметил он про себя. Его мать в халате не застанешь, она всегда одета так, будто на подиум. И накрашена всегда. Даже когда брата кормить ночью встает. А еще она никогда не смотрела на него так, как сейчас мать на Алекса смотрит. Даже при том, что она сейчас была вне себя от злости, она смотрела на него с любовью. Как и Алекс на нее. Правда, он еще, смотря на нее сверху вниз, не мог сдержать улыбки.

— Чего это мы лыбимся?!

— Ты просто так смешно выглядишь, когда психуешь, — честно сказал Новак.

— Смешно тебе да?! Я тебе сейчас покажу, мальчишка! — Она схватила его за ухо.

— Ай!

— Быстро распаковывай свои чемоданы!

— Нет…

— Отказы не принимаются!

Тут Алекс глубоко и громко вздохнул, потом нежно убрал руку матери со своего уха и серьезно посмотрел ей в глаза. Она скрестила руки на груди, замолчав.

— Мам, во-первых, все птенцы рано или поздно покидают гнездо. Мне пора начать самостоятельную жизнь.

— Рано тебе еще! Вот отучишься, найдешь работу, тогда и поговорим! Я бы еще поняла, если бы ты семью свою строить решил, но из-за меня съезжать ты не будешь!

— Во-вторых, — прервал он поток ее слов. — Я хочу жить вместе со своим парнем.

После этих слов выражение злости с лица его матери исчезло. Глаза удивленно округлились, а челюсть непроизвольно направилась к полу, но она вовремя взяла себя в руки и закрыла рот.

— Ты… гей?