Ад. История идеи и ее земные воплощения

Католики не оставили тысячелетних традиций описания адских мучений. В XVI в. католическая церковь провела Контрреформацию, чтобы оспорить утверждения протестантов о христианской доктрине и заявить, что Священное Писание и традиция в равной мере авторитетны при определении религиозной истины о загробной жизни. Более того, новый монашеский орден, Общество Иисуса, члены которого называли себя иезуитами, распространил католическую идею Ада во всем мире, от Канады до Китая и Бразилии, путем миссионерской деятельности. Иезуиты практиковали медитации на страсти и смерть Христа, чтобы развить сострадание. Они самостоятельно изучили технику визуализации в воображении, которая позволила им идентифицироваться со страданием Христа. Они применяли эту же технику в своем постижении ужасов Ада. «Духовные упражнения», труд основателя ордена иезуитов Игнатия Лойолы (1491–1556), обучали иезуитов представлять Ад, используя все пять органов чувств: «Представьте себе костры и души, брошенные в огонь… вы слышите плач, вой и богохульство… чувствуете запах дыма, серы, нечистот и разврата…» Эта техника полностью раскрывается в трактате «Ад, показанный христианам, чтобы предостеречь их от попадания туда» (1693), написанном итальянским иезуитом Джованни Пьетро Пинамонти (1632–1703). В ярких образах, напоминающих такие образцы христианской визионерской литературы, как «Апокалипсис Павла» и «Видение Тундала», Пинамонти предлагает вниманию читателей чувственный опыт вечных мук в Аду, что отличается от угрызений совести и душевных мук, которые предпочитали протестантские и англиканские теологи того времени.

Первое размышление для воскресного дня: Темница Ада

1. Теснота

Представим, что первая несправедливость души по отношению к Богу – это злоупотребление данной ей свободой через нарушение заповедей, а впоследствии нежелание служить ему: «ты говорил „не буду служить идолам“»[111]. Для наказания за такую дерзость Господь создал темницу в самом нижнем пределе Вселенной, подходящее место, максимально удаленное от Рая. Хотя места там достаточно, у обреченных на мучения нет даже того облегчения, которое испытывает пленник, расхаживая взад-вперед в четырех стенах, или больной, ворочаясь с боку на бок: они перевязаны, как черви, и сложены стопкой друг на друга, как несчастные жертвы; по причине огромного числа обреченных для них эта гигантская яма станет узкой и тесной; а само пламя станет для них как цепи и кандалы: «Дождем прольет он на нечестивых горящие угли, огонь и серу, и палящий ветер – их доля из чаши»

[112]. Кроме этого, Господь не принесет им облегчение, не придаст никакого значения, словно их никогда не было на свете; он не дарует им избавление[113]

. Эти несчастные будут не только стеснены, но и обездвижены; и потому «если блаженному, – говорит святой Ансельм в „Книге подобий“, – достанет сил, если будет повод, повернуть землю, то грешник так слаб, что не сможет убрать из глаза червя, что гложет его»[114]. Стены этой темницы толщиной более четырех тысяч миль, что равно расстоянию до Ада; но будь они даже тонкими, как лист бумаги, пленники были бы слишком слабы, чтобы выбраться оттуда и убежать: «Связав ему руки и ноги, возьмите его и бросьте во тьму»[115]. Что тогда будет делать этот грешник, который привык владеть собой и делать все по-своему, даже невзирая на самого Господа, когда будет заперт в глубине загробного мира, под ногами у всех созданий, даже у бесов, навсегда, на всю вечность, не имея свободы, которая была для него столь важна? О мерзкая свобода, которая закончилась бессрочным рабством! Насколько лучше было бы подчиниться ненадолго приятному бремени Божьих заповедей, чем целую вечность быть закованным в давящие кандалы!

2. Тьма