Адепт грязных искусств

Засада военных — не самое плохое, что сегодня со мной случилось.

Нашу машину обстреляли порядка двадцати вооружённых винтовками парней, рассредоточенных на две группы. Первую группу прикрывали два автокэба, вторую — три.

Нас же было трое: рунный ведьмак, мастер стихий и я… непонятно, что за сущность.

Всё оружие, что у меня было — револьвер, ножи и сюрикены — я благополучно уже использовал. Имелось только кодо, да и оно после стычки с Ребеккой ещё не восстановилось. В себе я ощущал совсем крохи сил. Правда, металл в моих кулаках остался, но и его скоро не будет — это преимущество всего лишь временное.

Зато парни были в полном порядке.

— Дарт! – крикнул я в сторону водителя. – Подожги автокэб!

– Какой? – послышалось в ответ.

— На-а-а-ш! – рявкнул я. – Подожги, чтобы дыма побольше, и вали из кабины с другой стороны! Уходи налево, в овраг…

Нас опять обстреляли.

Пули выбили стёкла, изрешетили бока кузова. Я и Купер молниеносно прижались к полу салона.

– Рэ-эй! — завопил Дарт из кабины. — Водитель мёртв! Пуля в голову!

Отлично. Теперь ещё и смерть водителя на моей совести. Хотя, чего я ожидал? Без сознания он в таком замесе не выжил бы точно.

Я придвинул к себе чемодан с деньгами, овеумом и школьной формой.

— Как только Дарт огнём прикроет, сразу уходим, – сказал я Куперу. — Ползком, голову не поднимать. Двигайся налево, там овраг и кусты. Оттуда сориентируемся. Руны пока не свети.

Купер закивал.

-- Куда побежим?

– Мы не побежим, – ответил я быстро. – Мы зад прикроем, а то здесь нам долго не протянуть…

Дарт сработал как надо.

Сначала салон охватил жар, корпус автокэба накалился. Прошло несколько секунд – и через щели, дыры от пуль и разбитые окна в салон хлынул едкий чёрный дым.

Лёжа на полу, я подобрался к двери, дотянулся до ручки и приоткрыл.

Лицо чуть не опалило разгорающееся вокруг машины пламя, но я укрылся за дверью. Оглянулся на Купера.

– Ползком, понял?

Тот опять кивнул.

Ударом кулака я распахнул дверь и первым вывалился наружу, перекатился в разогретую огнём высокую траву, замер на секунду, а потом, под прикрытием плотного чёрного дыма, пополз в сторону оврага. Несколько пуль пронеслись над головой, но, кажется, стреляли не в меня…

Я остановился и посмотрел назад.

Купер всё ещё медлил.

Он высунул голову из салона и с ужасом пялился на пламя. Дарт в это время уже прятался в траве, метрах в трёх от горящей машины. Измазанный в угольной гари, как чёрт, он прижимал голову к земле и медленно продвигался в мою сторону, то замирая, то вновь помогая себе локтями.

Купер наконец решился.

Плюхнулся на землю, перекатился в траву и, неуклюже перебирая ногами, пополз. Только не налево, а направо. Видимо, в дыму потерял ориентир. Придурок! Он двигался прямо на группу парней, что минуту назад обстреляли нашу машину под прикрытием трёх автокэбов.

Я швырнул чемодан в овраг и сам прыгнул туда же. Съехал по склизкой глинистой почве вниз и ринулся сквозь траву и мелкий влажный кустарник, чтобы подобраться поближе к тому месту, куда пополз идиот Купер.

Пробежав метров двадцать, я остановился, забрался наверх, к краю обрыва, и высунул голову, оглядывая поляну и перелесок, озарённый пламенем. Густой дым помешал мне разглядеть Купера. Это было и хорошо, и плохо.

Не увидел я и Дарта.

Либо он всё ещё полз, либо уже добрался до укрытия. Ответом мне стало глухое потрескивание веток и тяжёлое дыхание.

Я обернулся. Дарт, запыхавшийся и грязный, стоял позади меня, не в силах выдавить ни слова. Но в его глазах страха я не заметил, лишь твёрдую решимость.

– Купер полез туда, – я ткнул в сторону трёх автокэбов. – При…

Меня перебил грохот выстрелов.

По горящему автокэбу открыли шквальный огонь сразу из всех орудий. Обстрел длился недолго, где-то секунд десять.

И пока военные не перегруппировались, надо было действовать.

– Сначала тех, кто справа, – сказал я Дарту. – Если что, прикроешь огнём. Пали автокэбы. Только учти: одну машину нам надо сохранить. Я стрелками займусь. Потом найдём Купера.

Дарт кивнул.

Мы снова спустились на дно оврага, в густые заросли ивняка, и преодолели ещё метров пятнадцать. На этот раз нам удалось подобраться достаточно близко к тылу второй группы солдат, сидевших в засаде.

Пригибаясь и прячась в тени редких деревьев перелеска, я и Дарт двинулись к автокэбам. Мы уже были метрах в двадцати от цели, когда послышался окрик.

– Это адепт!

Сначала я подумал, что нас заметили. Но дело было не в нас – стрелять начали в противоположную сторону.

На краю поляны вспыхнули руны.

Штук десять сразу.

И все эти яркие большие рисунки метнулись в сторону первой группы военных, да и вторую на себя отвлекли.

Оказавшись не в том месте, Купер не растерялся и начал свою игру. Это хорошо. Плохо, что он засветил кодо так явно. Теперь свидетелей придётся убирать. Что ещё можно было с ними сделать, я не придумал. Стирать память я не умел, и даже не был уверен, что такое возможно, хотя приём под названием Чистка в арсенале ментального чтеца имелся.

Мы атаковали вторую группу военных с тыла.

Внезапность и кодо были на нашей стороне. Дарта я не ограничивал и не указывал, что ему делать. Он отлично понимал свою задачу. Автокэбы военных вспыхнули один за другим, вместе с теми, кто в них находился.

Сам я кодо использовал совсем незаметно. Не хотелось, чтобы Дарт увидел, что запретные путы на меня не действуют. Время раскрывать секреты ещё не пришло.

Первого парня я вырубил сразу, подобравшись к нему со спины. Тех, кто был рядом, расстрелял из его же оружия, правда и сам чуть пулю не схлопотал. И не сразу сориентировался, откуда по мне стреляют.

Упал плашмя между телами уже убитых солдат.

Невидимый стрелок замер, как и я.

В темноте удалось не сразу его разглядеть. Я долго всматривался в темень, считывая малейшее движение. Не знаю, что конкретно блеснуло на его форме в свете полыхающих машин, но взгляд мгновенно его зацепил. Мужчина сидел на дереве, между ветвями. И я немедля сбросил его оттуда гравитационным эргом, хорошенько приложив о землю.

Стрелок застонал, перекатываясь на спине; я кинулся к нему. Увидев меня, он затих и выстрелил наугад.

Промахнулся.

Выстрелил ещё, на этот раз, прицелившись лучше. Пуля сбила листья кустов рядом со мной… но больше он ничего сделать не успел – я выдернул из его рук винтовку и размашисто ударил прикладом в висок. Послышался неприятный хруст.

– Извини, приятель, но вы сами напросились, – шепнул я парню, скорее всего, уже нежильцу.

Потом быстро развернулся и побежал к Дарту.

Его силуэт темнел на фоне пламени, в котором горели три военных автокэба.

Я и Дарт коротко махнули друг другу рукой… и тут между потрескиванием огня услышали тарахтящие моторы: судя по всему, первая группа военных отходила в лес. Там было человек пять-семь, не больше. И они, конечно, поняли, с кем имеют дело.

– Надо догнать! – крикнул я Дарту.

Тот немедля ринулся в темноту.

Я выхватил винтовку из рук одного из мёртвых солдат, лежащих рядом с грудой полыхающих машин, и кинулся следом. Теперь те, кто охотился на нас, сами стали целью, но уже нашей охоты.

По высокой траве мы понеслись через край поляны в сторону лесной дороги. В любом случае, неповоротливые автокэбы смогли бы проехать только там.

Правда, далеко бежать не пришлось.

Оба автокэба с горящими фарами, один за другим, стояли посередине дороги метрах в пятидесяти от поляны. Гудели, но не двигались.

Через пару минут мы были уже рядом. Никто не встретил нас пулями, не предпринял попыток уехать, даже не высунулся из окна. Всё стало ясно, когда в свете фар я заметил худую фигуру Купера.

Он махнул нам рукой.

– Они в отключке! – выкрикнул Купер. А когда мы подошли ближе, он негромко, с хрипловатым придыханием, добавил: – Только мне пришлось на всех солдат три руны распределять. Поэтому отключились они ненадолго, минут на десять всего.

– Этого хватит, – кивнул я ему. – Отличная работа, Ральф. Теперь надо убрать людей из машин. Сколько их там?

– Пятеро… вроде.

Дарт без лишних слов принялся за работу. Из первой машины вытащил сначала водителя, агента в синей форме, потом – солдата, сидевшего рядом. Я взялся освобождать второй автокэб.

И пока мы возились, Купер не двигался с места.

– Ральф, какого хрена ты стоишь? Помогай! – не выдержал я.

Он сделал несмелый шаг к машинам и замер, мотнув головой.

– Я бы с радостью, Рэй… но меня немного… подстрелили…

Он кашлянул себе в ладонь и пошатнулся.

Я бросил у обочины солдата, которого последним вытащил из автокэба, и поспешил к Куперу. А тот продолжал стоять, ссутулившись и боясь пошевелиться. И только сейчас я заметил, что он прикрывает ладонью живот.

Одного взгляда на рану хватило, чтобы понять, что жить Куперу осталось недолго.

– Извини, – выдавил тот. – Рунные адепты сами себя лечить не способны, только других.

– Чёрт… – Я посмотрел ему в глаза. – Ну крепись, Ральф.

Он навалился на моё плечо, и я помог ему добраться до ближайшего автокэба, кое-как впихнул парня в салон. Он старался не стонать, шумно дышал носом и жмурился, но порой не мог сдержаться и начинал поскуливать, смачно материться или скрипеть зубами от боли.

Я привалил Купера к спинке сиденья.

– Терпи, дружище, – прошептал я в его бледное лицо.

Дарт в это время уже уселся за руль. И тут я вспомнил про чемодан, который швырнул в овраг.

– Жди! – приказал я Дарту и выскочил из салона.

– Ты куда-а-а? – выкрикнул Дарт мне вслед.

Отвечать я не стал. Понёсся прямиком через поляну, насколько хватало скорости.

Мимо нашего догорающего автокэба, по влажной высокой траве, я устремился к оврагу. Добежав до него, остановился, оглядывая мрак заросшего кустарником рва и определяя хотя бы примерно, куда бы мог зашвырнуть чемодан.

Если его найдёт кто-то другой, будет не просто скандал.

Школьная форма Сильвер выдаст адептов кодо, а уже с ними легко свяжут и нападение на солдат. Здесь ведь каждую травинку проверят, когда будут расследовать дело. Убийство военных вряд ли спустят кому-то с рук.

Так что придётся искать этот хренов чемодан, пока всю землю тут не перерою.

Я спрыгнул в ров и принялся обшаривать кусты, но без паники, методично, почти неторопливо. Нашёл я его уже минуты через три, мокрый и измазанный в комьях глины. Прижал к себе и дал волю ногам. Возле гудящего автокэба я был уже через полминуты.

Дарт в это время стоял у обочины с винтовкой в руках и целился в лежащих рядком пятерых солдат.

Я открыл дверь салона, бросил туда чемодан и обернулся на Дарта.

– Ты чего?

– Они скоро очнутся. Их придётся убить, – сказал он мрачно.

Я подошёл к нему, отвёл ствол винтовки вверх.

– Иди, садись за руль, я сам разберусь.

Дарт не двинулся с места.

– Ты сам их убьёшь, да? Думаешь, я не смогу?

– Я сказал, иди в машину, – процедил я, выхватывая у него оружие.

Дарт прищурился, но всё же подчинился.

– Проверю Купера, – бросил он мне и направился к открытому салону автокэба.

Я подождал, пока он скроется с глаз, и склонился над солдатами. Да, их следовало убить, потому что они видели каждого из нас в лицо, к тому же, знали, что мы – адепты кодо. Этого будет достаточно, чтобы начать войну с Ронстадом.

Но стрелять вот так…

Я ещё раз покосился на автокэб – проверил, не следит ли за мной Дарт. Потом присел рядом с солдатами, положил винтовку у ног и всмотрелся в умиротворённое лицо каждого парня, что передо мной лежали.

Сосредоточился, пропуская через их мозги своё кодо и считывая их вспоминания, как делал это с Софи, секретарём Чезаро и Беном Баумом. Воспоминания солдат были практически однотипными. Сидели в засаде они рядом друг с другом, видели одно и то же. Что ж, тогда и Деформацию можно будет влепить им одну и ту же. И никого при допросе не удивит их однотипный рассказ: пятеро бандитов на угнанном автокэбе оказали сопротивление и, перебив часть солдат, скрылись в лесу.

Где-то через минуту я поднялся, взял винтовку и сделал несколько выстрелов в сторону перелеска. Развернулся и быстро залез в салон автокэба, захлопнув за собой дверь.

– Поехали, у нас полтора часа, – сказал я Дарту и уселся на сиденье рядом с задремавшим Купером, чтобы, если понадобится, его придержать.

– Ты убил их? Лежачих? – громко спросил Дарт из кабины.

– Да, – коротко ответил я.

Он помолчал секунд десять и только потом добавил:

– А я бы не смог.

***

Наверняка, на этом автокэбе так ещё никогда не гоняли.

Дарт выжал из него всё, на что несчастный драндулет был способен, и даже больше. Пока мы ехали по ухабам лесной дороги, меня и Купера не хило подкидывало на сиденье, но позже, уже на грунтовке, стало заметно легче.

Купер полусидел-полулежал рядом со мной, и с каждой минутой его лицо становилось всё бледнее, но даже в таком полубессознательном состоянии он пытался шутить.

– Рэй… если я умру… мы всё равно должны отметить… – прохрипел он, еле шевеля бескровными губами.

– У тебя же ящик пива есть, так что отметим, куда денемся, – произнёс я с кривой улыбкой.

Вместо ответа Купер кашлянул, забрызгав кровью мне половину лица.

– Из… извини, брат, – выдохнул он.

Я стёр с лица кровь и оглядел Купера. Его дела были совсем плохи, интуиция подсказывала, что до Лэнсома он доедет уже мертвецом. И у меня оставался только один вариант хоть как-то попытаться его спасти.

– Слушай, Ральф, а руны, которые ты рисуешь… их сложно повторить? Например, самую простую, лечебную. Ну не знаю… которая бы остановила кровотечение, обезболила бы. Такую руну сложно нарисовать?

Купер скривился.

– Тебе поговорить больше не о чём? Лучше давай о погоде…

– Покажи мне, как рисовать такую руну, – более жёстко сказал я. – Это приказ.

– Приказ? – ещё больше скривился Купер. – Пошёл ты, командир хренов… я умираю, мне плевать…

– Давай-давай, Ральф. – Я обхватил его запястье и приподнял руку. – Рисуй, я тебе говорю. Только медленно.

– Вот достал, а… – бросил Купер, но руну всё же начал рисовать.

В воздухе, под его мерцающим пальцем, начали возникать витые синие линии и складываться в рисунок. Я усердно принялся повторять его за Купером.

Но тут у меня возник вопрос.

– А что ты при этом думаешь? Ну… когда рисуешь руну.

– Думаю?.. – переспросил Купер. – Не знаю… иногда о еде думаю… о девчонках там…

– Ясно, – перебил я его сразу: значит, ничего особенного думать не надо. Знай себе, черти пальцем завитушки и схемы.

С первого раза повторить руну у меня не вышло. Я попросил Купера нарисовать её ещё раз, потом ещё раз. Рука уже порядком устала, но я не отставал.

– Ты меня перед смертью так развлекаешь, что ли? – недоумевал Купер, но продолжал чертить.

Повторить рисунок получилось только с шестого раза.

Он вспыхнул голубым светом прямо у меня перед носом, и увидев его, Купер опять закашлялся. На этот раз он забрызгал кровью собственные колени.

– Я не понял, Рэй, – выдавил он. – У меня агония и глюки, да?..

– Как её двигать? – спросил я быстро. – Что с ней дальше делать? Как её на тебя применить?

– Направь… и отпусти…

Совсем бледный и обессиленный, Купер откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза.

Я повёл ладонью в его сторону, ближе к ранению на животе, и руна устремилась туда же. Потом опустил руку. Рисунок остался висеть и мерцать рядом с Купером. Оставив руну, я начал рисовать следующую, такую же.

Получилось только с восьмого раза.

Ещё одна вышла с четвёртого.

Теперь над Купером зависли три лечебных руны, а он лежал, не шевелился и был бы похож на труп, если бы не дыхание. Грудь Купера высоко поднималась и опускалась, и только это ритмичное движение подтверждало, что он ещё жив.

До Лэнсома мы доехали чуть дольше, чем за час.

Повезло, что автокэб был военный. Во-первых, мощи в нём имелось куда больше, чем у гражданского транспорта, во-вторых, можно было не бояться, что остановят.

Ещё минут десять мы ехали до гостиницы «Лисья нора». После пяти утра на улицах столицы царила пустота, встретились лишь пара сонных дворников, да группка бездомных, греющихся у огня, разведённого в дырявой бочке у мусорных баков.

Светать начало ближе к шести. Без пятнадцати шесть наш автокэб остановился чуть поодаль от гостиницы, у химчистки «Белая роза».

Лечебные руны я убрал ещё при подъезде к городу, но надеялся, что они хоть немного отсрочили смерть Купера.

– Ральф? – Я привстал и обхватил его за плечи. – Приехали.

Купер разлепил глаза.

– Уже Ронстад?

– Лэнсом.

– Тогда я ещё посплю, – поморщился он. – Скажешь, когда будет Ронстад…

Дарт выскочил из кабины, открыл двери салона и помог мне вытащить Купера на улицу, но на ногах он уже держаться не мог. Дарту пришлось взять его на руки. Я же прихватил чемодан, и мы торопливо отправились в сторону гостиницы.

– А если там ждёт полиция? – спросил на ходу Дарт. – Они же подумали, что их пытались ограбить.

Я покачал головой.

– Вряд ли. Грабители не возвращаются на место, которое уже обворовали. Если полиция даже там и была, то её уже нет.

– Надеюсь, ты прав, – мрачно ответил Дарт.

Он вообще всю дорогу не проронил ни слова, а сейчас был не просто мрачным, а даже злым, и я догадывался, почему. Он никак не мог поверить в то, что я расстрелял солдат, лежащих передо мной без сознания.

Подойдя к зданию со стороны чёрного входа, мы остановились.

В номере «348» горел свет.

***

– Вот чёрт, – не сдержался Дарт. – Говорил же, что полиция.

Я вгляделся в окна второго этажа. Свет горел не только в номере «348», но и в соседних двух номерах.

– Не думаю, что это полиция, – сказал я. – Стойте тут, я проверю.

Не дожидаясь ответа, я ухватился за перекладину под крышей козырька, подтянулся на руках и вскарабкался сначала на сам козырёк, а с него – на карниз. Заглянул в окно.

Моя догадка подтвердилась через пару минут.

За стеклом мелькнула девушка в униформе. Горничная. Она убирала номера. Хотя именно мой номер убирать по договорённости с хозяином гостинцы было нельзя, видимо, после налёта грабителей администратор всё же дал команду навести порядок.

Я толкнул створки окна – заперто.

Кто бы сомневался.

Пришлось снова использовать кодо. Я приложил ладонь к стеклу и выплавил аккуратное отверстие, просунул в него руку и нащупал щеколду. Медленно, чтобы не издать ни звука, вытянул её вверх и открыл окно.

Горничная тем временем протирала пол шваброй.

Я дождался, когда она повернётся ко мне спиной, и бесшумно перемахнул через подоконник. Теперь главное, чтобы девушка не обернулась. Если она увидит моё лицо, то её участь будет предрешена – ставки слишком высоки.

Мягко ступая, я встал за спиной горничной, обхватил её одной рукой и прижал к себе, а второй – зажал ей рот. От неожиданности девушка оцепенела, выронила швабру, но быстро пришла в себя и замычала мне в ладонь, забила ногами о скользкий мокрый пол.

– Дёргаться будешь, убью, поняла? – прошипел я ей на ухо.

Она тут же затихла, шумно засопев.

– Посидишь в ванной, больше от тебя ничего не надо. – Я повёл перепуганную девушку, толкая её перед собой. – Сиди тихо. Через полчаса можешь орать, сколько влезет. Засекай время.

Я толкнул горничную в ванную и быстро закрыл дверь. С внешней стороны она не запиралась, поэтому пришлось придвинуть стол, но, думаю, девчонка так напугалась, что забилась в угол, и сейчас её оттуда даже за деньги не выманишь.

Теперь надо было как-то затащить сюда Купера, при этом не добив его окончательно.

Я вылез в окно, встал на карнизе и посмотрел вниз, на Дарта с Купером на руках. Тот был совсем плох, он лежал с закрытыми глазами и, кажется, уже без сознания. Его рубашка на животе обильно пропиталась кровью, руки свисли.

Дарт задрал голову и посмотрел на меня.

Я кивнул ему.

И кто б видел, как мы корячились, затаскивая Купера наверх.

Сначала – на козырёк, а уже оттуда Дарт, как мог, подал безвольное тело Купера мне, я же держал его, стоя на карнизе, цепляясь за оконную раму одной рукой и дожидаясь, пока Дарт подберётся ближе (теперь главное, чтобы карниз выдержал нас двоих). Потом я перебрался в номер и принял Купера уже оттуда. Гравитационным эргом пользоваться не стали: мало ли кто может случайно увидеть.

Дарт залез в окно следом, вместе с чемоданом, и, запыхавшись, огляделся.

– Ну и кто тут был?

– Горничная, – ответил я, опуская Купера на пол и переводя дыхание.

– И где она? – Голос Дарта неожиданно стал жёстким. – Тоже убил?

Я не стал отвечать. Вместо этого посмотрел на часы.

Чтобы успеть воспользоваться порталом и переместиться, пока секретарь Суда не проснулся, оставались считанные минуты. На проверку того, жив ли Купер, времени у меня уже не нашлось...