Адмиралы Бутаковы — флотская слава России

И ещё одно доброе дело совершил Григорий Иванович. Он вернул в разрушенный Севастополь морскую библиотеку. Её временно разместили в здании бывшего Девичьего училища, там же расположилось и Благородное собрание. Тем самым адмирал сохранил её для многих поколений моряков и их семей. Тёплое чувство благодарности знаменитому адмиралу испытал и автор, просиживая вечера в читальном зале севастопольской Морской библиотеки.

От первого брака с подполковником Галафеевым у Амалии детей не было. А вот Григория Ивановича она, в положенный срок после свадьбы, осчастливила дочерью. 27 августа 1858 года он получил в Севастополе присланную по эстафете из Симферополя телеграмму, отправленную туда из Николаева Мать сообщала; «Бог дал дочь 27 августа. Амалия здорова».

О столь радостном событии Бутаков немедленно сообщил телеграммой великим князьям Константину и Николаю, прося их стать крестными отцами. Знал службу Григорий Иванович! Генерал-лейтенант великий князь Николай Николаевич находился в то время проездом в Одессе. Бутакова он хорошо помнил по своему приезду в Севастополь во время войны. Великий князь сразу откликнулся тоже телеграммой: «Жена и я поздравляем с радостным событием, и желал бы назваться крестным отцом новорожденной Прошу Вас не беспокоиться и остаться при Вашей жене. Николай». Константин Николаевич прислал телеграмму с некоторой задержкой. Дело в том, что Бутаков обратился через него с просьбой и к царскому семейству стать крестными. 1 сентября пришла телеграмма из Петербурга; «Поздравляю с новорожденной. С удовольствием буду восприемником. Императрице доложу нашу просьбу по приезде её величества. К.».

Через две недели напомнил о себе и Николай Карлович Краббе, которого Бутаков ни о чём не просил, но эту телеграмму следует расценивать и как намёк, что не стоит обходить своих непосредственных начальников, обращаясь на самый верх: «Государь император соизволил с удовольствием согласиться на восприятие от купели Вашей дочери. Контр-адмирал Краббе». Разумеется, никто из царской семьи при крещении не присутствовал, но Бутаков зато получил письменное свидетельство, заверенное казённой печатью и подписью генерал-адъютанта барона Корфа о том, что великий князь Николай был заочным восприемником дочери Григория Ивановича Подобные документы он получил из министерства двора и от Константина Согласитесь, что бумаги были весьма полезными. Но и это ещё не всё. Положено в подобных случаях дарить подарки. Жена великого князя прислала от имени мужа и своего в подарок жене Бутакова золотой браслет, украшенный бриллиантами.

Не хуже подарки Амалия получила от Константина и императрицы. Во время этих радостных и волнующих событий брат Иван находился в Бордо в качестве командира строившегося там фрегата «Светлана». Иван Иванович просил разрешения у Краббе дать ему отпуск за границей, чтобы вылечить больную ногу. Краббе в качестве дружественного жеста прислал Григорию Ивановичу телеграмму, в которой написал: «Брату дано знать в Бордо, что если доктора находят, что ему нужно лечиться за границей, то, чтобы оставался и о деньгах не беспокоился. Фрегат приведёт Лисянский. Контр-адмирал Краббе». В общем, сообщил старшему брату о заботе, проявленной им по отношению к Ивану. В начале октября отправился за границу генерал-адмирал великий князь Константин. Перед отъездом он ещё раз строго внушил Бутакову: «По случаю моего отъезда за границу, считаю нужным обратить внимание вашего превосходительства на пользу, приносимую России Обществом пароходства и торговли на Чёрном море. Я весьма желаю, чтоб Вы оказывали оному во всех случаях всё зависящее от Вас содействие. К.». Видимо, рождение дочери отвлекло Бутакова от дел, которые ему показались маловажными, чего не скажешь о тех, кого они касались непосредственно. В 1856 году Константину пришла в голову мысль послать известных русских писателей «изучать быт и нравы приречных и приморских областей России». Александр Степанович Афанасьев-Чркбинский выбрал Приднепровье. Поработал он очень добросовестно и впоследствии издал двухтомный этнографический труд «Поездка в южную Россию». Не очень понятно, как это сказалось на мощи военно-морского флота России, но великому князю было виднее. Речь сейчас не о том

Писатель за свою работу получал деньги от интендантского управления. После разгрома, учинённого Бутаковым, чиновники прекратили выдавать аванс Афанасьеву-Чужбинскому. Писатель написал несколько служебных записок Бутакову, но ответа не получил. В отчаянии он снова написал Григорию Ивановичу, уже со скрытой угрозой жаловаться выше: «…официальная переписка продлится долго, а я в крайности. Что же мне теперь делать? Интендантство всегда делало мне снисхождение, выдавая вперёд. Куда же теперь обращаться? Неужели я должен беспокоить генерал-адмирала? Нужно ехать, и нечем расплатиться. Чужбинский». Деньги нашлись, писателю заплатили.