Адвокат амазонки

Лика соскочила с дивана, на котором только что сидела, положив на спинку длинные ноги. В мгновение ока она нарисовалась перед опешившим Семеном Петровичем, красивая, раскованная, возмущенная.

– А кто, скажи на милость, его будет воспитывать?

– Кто? – этот вопрос Лыкова не застал врасплох. – Ты, я. Мы вместе.

– Я не поняла, ты шутишь?

– Нет. Конечно, я найму гувернантку, домработницу. Тебе он не будет в тягость. Конечно, мы будем ходить с ним вместе в кино и в цирк. Может быть, тебе иногда придется сходить на родительское собрание, выбрать ему одежду, но это тебе не составит труда.

– А меня ты спросил? – возмутилась она. Ее роскошная грудь высоко вздымалась под тонким шелком, и господин Лыков поневоле залюбовался ею.

– О чем ты, милая? – поразился он. – Ты же всегда говорила, что хочешь детей?

– Да, говорила, – с вызовом признала Лика. – Но это касалось наших с тобой детей, а не прижитых тобой бог ведает от кого!

– Но это ребенок Нины! – впервые позволил себе вспылить Лыков. – Она – не бог ведает кто. Она моя жена. – Он хотел добавить «бывшая», но вовремя осекся. Их брак еще не был расторгнут. – Я хочу, чтобы ты уважительно относилась к моему сыну!

Почувствовав металлические нотки в голосе любовника, Лика встревожилась. Ей не стоило высказывать свои претензии прямо, ведь даже у самой сильной любви есть предел. Здесь следовало действовать хитростью.

– Милый, – виновато проговорила она, усаживаясь к нему на колени, – прости меня, но я слишком молода, чтобы прямо сейчас становиться мамой.

Она надула губы и сразу же стала похожа на маленькую капризную девочку. Она была очаровательна, и Семен Петрович почувствовал знакомое напряжение в паху. Лика тем временем прижималась к нему все нежнее, а полы ее халатика распахнулись, явно указывая на то, что дома девушка привыкла обходиться без трусиков.

– Нам так хорошо с тобой вдвоем! – щебетала она. – Ну, подумай, если у нас появится ребенок, сможем ли мы заниматься с тобой любовью так часто, как нам этого захочется? У него начнутся все эти бесконечные ветрянки, краснухи. Он будет плохо спать по ночам, и у твоей девочки появятся под глазами круги. Или даже морщины. Ты этого хочешь?

Нет, Семен Петрович этого не хотел. Он хотел немедленно, не вставая с дивана, овладеть ею. Она тоже, кажется, была не против. Ее смеющиеся глаза были рядом. Молодые груди вырывались наружу. Дело оставалось за малым – сорвать чертов халатик и...

Но тут скрипнула дверь, и раздался негромкий жалобный голос:

– Я хочу писать!

Упади в этот момент небо на землю, Семен Петрович пережил бы меньший удар. Задыхаясь, он сел, судорожно надевая на себя пиджак и соображая, застегнуты ли на нем брюки. Красотка оправилась от шока куда быстрее. Она запахнула халат и торжествующе взглянула на него. Мол, я тебя предупреждала!

– Покажи ему, где туалет, – попросил он глухо.

Лика встала и сопроводила мальчика, всем своим видом показывая, что делает ему большое одолжение. Они вернулись через пять минут, причем штанишки на мальчишке не были застегнуты, а рубашечка и вовсе торчала из-за пояса. Конечно, у юной женщины еще не было навыков ухода за малышом.

– Надо покормить его чем-нибудь, – нерешительно сказал Лыков.

– Мы же собирались идти в ресторан! – воскликнула Лика.

– Но ты же понимаешь, что теперь поход в ресторан отменяется. Не можем же мы тащить туда с собой ребенка!

– Я тебя предупреждала! А чем, кстати, ты собираешься его кормить? В холодильнике есть только шампанское и икра.

Став свидетелем препирательства, мальчишка расхныкался:

– Есть хочу. Хочу кашу.

Лыков начал нервничать.

– Но ты же женщина! Сделай что-нибудь. Пожарь яичницу, в конце концов.

– Не хочу яичницу! Я к маме хочу! – продолжал хныкать малыш.

– О господи ты боже мой! – схватился за голову Семен Петрович. – Что же делать?

– Милый, быть может, разумно пока отправить мальчика к матери? – вкрадчиво спросила Лика. – Пока домработница и гувернантка не наняты?

Лыков согласился было на такой вариант, представив вдруг, какое ему доставит облегчение остаться наедине с любовницей, но потом вспомнил о Нине и передумал. Он вообразил, какими насмешками она его встретит, как будет источать яд, и такая картина заранее испортила ему настроение. Кроме того, он не мог простить жене того, что она вытворяла сейчас с его любимым «Подворьем».

– Нет! – отрезал он. – Мальчик останется с нами. – Увидев, как исказилось лицо Лики, он спешно добавил: – Пока только на выходные.

В общем, если есть ад на земле, то его эпицентром определенно стала квартира бедного Семена Петровича. Выходные прошли так, что впору было застрелиться. Но умирать тогда, когда его жизнь только обещала начаться, было глупо. И Лыков терпел!