Адвокат с Эльтона

— У вас камера без обогрева? Проблемы с сокамерниками? С освещением? С живностью? Голодаете?

Узкие глаза Росси слегка округлились.

— С живностью? А это как?

— Тараканы, мыши, пиявки, кровососущие москиты, швархи, ядовитые змеи, — я по привычке перечислил основные пункты.

Не то чтобы это играло большую роль, но до тех пор, пока подсудимому не вынесен приговор судьи, это можно использовать для перевода в другую камеру на основании ущемления прав гражданина Федерации и необеспечения минимально необходимых условий проживания. Вот после

официального постановления и признания вины заключённого как особо опасного он теряет эти права…

— Нет. — Камиль замотал головой из стороны в сторону. — Сокамерников нет, вокруг везде роботы. Освещение нормальное, сплю не менее восьми часов в сутки. Живности нет. Еда на выбор, по меню, три раза в сутки.

Что и требовалось доказать. Чтоб я так жил…

— И что же такого ужасного в обращении с вами? — я уточнил не без скепсиса в голосе.

— Как «что»?! — Камиль всплеснул руками. — У меня отобрали мой ноутбук! Планшет! Коммуникатор! Вообще всю электронику! Вы представляете, какие здесь изверги?!

Я тяжело вздохнул и покачал головой. Клиент — это клиент, надо разбираться в деле. Отодвинул стул, бросив косой взгляд на часы, и начал с банального, но от этого не менее важного:

— Обрисуйте, пожалуйста, как вы видите сложившуюся ситуацию.

Камиль Росси рассказал всё примерно то же, что было в документах Алессы, с той только разницей, что, когда он говорил о программах, его глаза начинали светиться фанатичным блеском.

— … вы же понимаете, что радары — это не просто железо, это в первую очередь программное обеспечение. Я изобрёл уникальный алгоритм прогнозирования, который использует машинное обучение с подкреплением для категоризации объектов. На первой стадии, когда космический корабль среднего класса движется на третьей световой и быстрее, важнее всего понять в принципе, что это за объект возник на горизонте: другой корабль или безобидный астероид, который поглотит защитная сеть, а уже потом вычислять его характеристики и траекторию движения…

— Господин Росси, — я прервал клиента.

Время поджимало, но в таких тонких моментах мне необходимо было уловить суть и понять, как сам таноржец относится к тому, что ему светит.

— Вы осознаёте, что нарушили закон?

Парень передо мной нахохлился.

— Я не нарушал закон! Я создал продукт и назвал его «Сонары Росси». Владелец «Танорг Генезис: Астротехнологии» мне просто завидует и хочет присвоить мои заслуги себе!

Я тяжело вздохнул и потёр лоб. Хорошо, что клиент уверен в своей правоте. Если требовать суд присяжных, то это может сыграть на руку. Суд присяжных — вещь, с одной стороны, непредсказуемая, а с другой — гуманоиды склонны верить, когда им отвечают уверенно, быстро и даже с лёгкой экспрессией. Плохо то, что таноржец совершенно не осознаёт, что всё-таки преступил закон.

— Мне важно, чтобы Доминик Фортран признал, что это моя собственная разработка! — продолжал распаляться клиент. — Я хочу, чтобы вы как мой адвокат вытащили меня уже наконец из этой дыры и сделали так, чтобы суд раз и навсегда закрепил авторство «Сонаров» за мной.

— Вы знакомы с владельцем «Танорг Генезис: Астротехнологии»? — Я удивился. Обычно рядовые программисты редко когда лично знали генеральных директоров корпораций.

— Разумеется, мы знакомы! Мы учились в одной группе в Университете и даже какое-то время работали над общей дипломной работой, — буркнул таноржец. Ему явно было не очень приятно вспоминать прошлое.

Статистика показывает, что восемьдесят семь процентов преступлений совершается родственниками и близкими людьми. Когда я изучал документы по делу Росси в первый раз, то предполагал, что передо мной редкий случай из оставшихся тринадцати процентов. Но, видимо, даже среди них как минимум половина — это просто плохо изученные дела. Я задумчиво поскрёб щетину на подбородке.

— И всё-таки, возвращаясь к вопросу, Камиль. Вы понимаете, что разрабатывали программное обеспечение в то время, пока у вас действовал трудовой договор с «Танорг Генезис: Астротехнологии»? Там же чёрным по белому написано, что вы передаёте права на все свои разработки, пока работаете на корпорацию. То, что вы не сообщили руководству о проекте, приравнивается к присвоению и краже интеллектуальной собственности. О чём вы думали, пока писали прошивку для радаров? Почему не разорвали договор, прежде чем приступить?

— Мне нужны были деньги, потому и не разорвал. — Камиль расстроенно вздохнул и скрючился на стуле, как детский мячик, из которого вышел воздух. Он повёл худыми плечами. — Ну, и я как-то об этом не подумал. В конце концов, я работал над кодом в вечернее время, из дома, на собственном компьютере! Это же всё такое недоразумение… Вы же всё уладите, да?

Я покачал головой. «Не подумал», «не знал», «считал, что это ерунда», «не вчитывался»… Удивительно, как много граждан Федерации задумывается о последствиях лишь тогда, когда становится уже действительно поздно.