Адвокат с Эльтона

Обычно я делил имеющиеся кредиты на равные суммы: одну откладывал, вторую сохранял про запас, на случай непредвиденных ситуаций, ну а реально рисковал лишь третьей. Да, я время от времени проигрывал специально, рассчитывая на лучшее соотношение ставок в следующем заезде, но быть слишком уверенным в результатах гонок — прямой путь к потере кредитов. В таких вещах всегда надо допускать вероятность того, что некстати лопнет покрышка, откажет турбина, заглючит антилаг и упадёт давление турбонаддува, песок попадет в кулеры, или просто найдётся кто-то более ловкий и вёрткий. Обычно, когда я планировал выиграть, я выигрывал, но, разумеется, такое случалось не всегда. До сих пор я старался максимально разумно вкладывать деньги в гонки и просчитывать как манеру полёта участников заезда, так и зрительские симпатии, а с ними коэффициенты ставок.

Но сегодня мне отчаянно не везло. Аннабель заявила, что я обязан сдать сперму для оплодотворения эльтониек из её списка. Чтобы раз и навсегда свалить с Эльтона, сделать поддельные документы на полгода, пока мать будет меня разыскивать, и как-то прожить эти полгода, не светясь, деньги требовались срочно. Ещё хотя бы две тысячи кредитов. Я попросил Агнесс расплатиться со мной заранее, но на фоне того, сколько мне не хватало, это были сущие копейки. В принципе, накопленной суммы впритык хватало, чтобы купить перелёт от М-14 до Тур-Рина и снять там койку в хостеле, но их не хватало на билет для Элизы, а я её я ни за что здесь не брошу. Ни на месяц, ни на неделю, ни даже на день.

Хватит, я устал постоянно волноваться за неё и думать, не тянет ли очередной жирный рептилоид свои мерзкие лапы, когда ей по графику выпадает убирать зрительские сектора. Не мучается ли икотой по ночам. Не страдает ли от недостатка влаги днём.

Неприятности сегодня сыпались на голову, как расплодившиеся швархи из давно нечищеной системы вентиляции на стареньком транспортнике. Организаторы гонок, как выяснилось, давно взяли меня на лазерный прицел. Прямо перед заездом меня вызвал их главный на борт зависшего на орбите «Спэйса» и сообщил, что ему надоел весь этот зооцирк, который я якобы устроил. Они проанализировали последние заезды вкупе со ставками и вычислили мою стратегию.

— Слышь, хвостик, давай так. Ты выполнишь для нас небольшую работёнку, — сказал Уи-лын-крыз, — и мы закроем глаза на то, что ты так беспардонно нас обворовывал. По щупальцам?

— Нет, — процедил я. Интуиция взвыла аварийной сиреной: надо сваливать с борта «Спейса» как можно скорее. Слишком уж скользкие эти октопотроиды. Во всех смыслах. — Я никого не обворовывал. От вашей подработки отказываюсь.

— Хей, хвостик, зря ты так. Мы тебе заплатим. — Собеседник оскалился, обнажив острые треугольные зубы. Вонючее щупальце попыталось лечь мне на плечо, но тут я уже чисто на автомате пригнулся и отпрыгнул в сторону.

— Не интересует, — повторил вновь и быстрым шагом направился к шлюпке. — У меня заезд. Извините.

— Тогда это твой последний, розовый, — донеслось мне в спину раздражённое.

И вот я стоял в ангаре перед стартовой платформой, мысленно давая себе пощёчины. Соберись, тряпка! Сегодня ты не имеешь права на ошибку. Это последний раз, когда тебя допустили к гонкам. Это последние кредиты. Ты обязан выиграть, чего бы тебе это ни стоило! Желудок скручивало при одной только греховной мысли, что я приду вторым, а не первым.

Как назло, в последний момент меня любезно известили, что мой кар арендовал другой игрок и придётся лететь на новом. От накопившейся злости на несправедливость этого мира я с силой пнул пустой металлический бак из-под топлива.

— Эрик?

Звонкий голос любимой колокольчиком прозвучал под полиуретановым навесом, вот только я совершенно не узнал синевласку.

— Лиз? — Я с изумлением уставился на девушку в форме шеф-механика. — Что ты здесь делаешь?!

Мешковатые штаны с накладными карманами были велики Лиз настолько, что она в них практически тонула. Смешные подтяжки из широких резинок, которые обычно удерживали нижнюю часть одежды механиков с внушительным пивным животом, съёжились и смотрелись на худощавой фигурке Лиз лишними деталями. Мужская футболка с коротким рукавом открывала мелкие ссадины на руках, а ворот обнажал тонкие ключицы.

— Я узнала, что ты зарегистрировался как участник. Хотела пожелать тебе удачи и сказать, что люблю.

Элиза стремительно подбежала и крепко обняла, а я смежил ресницы, шумно выдыхая. Внутри всё сжалось. Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы Лиз видела меня таким — дёрганым, нервничающим и не уверенным в себе. Я специально в этот раз ей ничего не говорил. А если я проиграю? Если приду вторым? Если она станет свидетельницей моего позора и поймёт, что на самом деле я никчёмный?

Объятия любимой неожиданно стали сродни океанской волне. Тёплой, игривой, солёной, такой родной и успокаивающей. Меня слегка отпустило.

— Ли-и-из, — я пробормотал, скользя по виску синевласки и втягивая ноздрями любимый аромат. — Зачем же ты пришла? Как тебя сюда пустили только?