— Да как тебе не стыдно! Сам же меня в эту историю впутал! — попеняла я следователю. — Ты же хотел, чтобы гражданка Кашевая не подавала на тебя в суд, просил сделать так, дабы старушка осталась всем довольна. А как думаешь, Илюша, будет моя клиентка довольна, если её прикончит Женя Арзамасова?
— Так уж и прикончит… — все не верил следователь, продолжая подозревать во мне патологическую ревнивицу.
Сколько лет живу, столько не перестаю удивляться, как порой мужчины умудряются выдавать желаемое за действительное?
Лисицын стоял насмерть, но я проявила настойчивость и всё-таки уговорила Хитрого Лиса выделить сотрудника для проведения оперативного мероприятия.
За Петром Меркуловым я заехала в спортивный клуб и забрала опера прямо из зала. Мне крупно повезло, что Меркулов пришёл позаниматься спортом одетым в приличный костюм и даже при галстуке. На последний мы и прикрепили выданную Лисицыным портативную видеокамеру.
Опасаясь испортить всё дело, я не стала заходить в паб через главный вход, а, обогнув здание, двинулась прямиком к уже знакомому мне заколоченному окну. Однако то было уже забито как следует, и, к немалому моему огорчению, проникнуть через него в тёмную кладовку больше не представлялось возможным. Посокрушавшись над упущенной возможностью, я вернулась к центральному входу и купила билет. Затем, надвинув на глаза капюшон, прошла мимо охранника. Устроившись в противоположном от сцены углу, оглядела зал и сразу же увидела Бориса. Кудрявый друг сидел возле эстрады и смотрел на настраивающих инструменты музыкантов. Напротив него расположился Пол Банкин, рядом с которым пристроилась Любовь Сергеевна. По случаю собственного дня рождения она разоделась в вишнёвую кофту с люрексом и зелёную юбку с гипюровыми оборками. На голове старушки возвышался затейливый пучок, явно сооружённый специально для выхода в свет.
— Баба Люб, не стесняйся, заказывай, чего душа твоя пожелает, — говорил Пол, подпихивая старухе кожаную папку с меню.
— Спасибо, внучек, — расплылось от удовольствия круглое лицо Кашевой.
Глядя на их улыбающиеся лица, я вдруг поймала себя на мысли, что «бабушка» и «внук» очень похожи. У Пола такие же нахальные глаза, как у моей клиентки, носы у обоих как маленькие пуговки, а лица совершенно круглые, точно вычерченные по циркулю. Чем чёрт не шутит, может, они и в самом деле родственники?
Наблюдая, как официант выгружает с подноса тарелки на их стол, я заказала себе кофе и отыскала глазами затаившегося неподалёку Меркулова. Оперативник занял удобную наблюдательную позицию у стены и теперь ждал, когда же начнётся представление.
Евгения не заставила себя долго ждать. Певица вышла на сцену и одну за другой исполнила все свои звёздные песни. Когда Ред Джейн пела «Джона Шелли», я не могла не признать, что Пол Банкин неплохой пародист, он очень похоже скопировал манеру оригинала. После песни «Белый конь» зал аплодировал так долго, что певица вынуждена была поднять руку и потребовать тишины. Наконец возбуждённые зрители немного успокоились, и девушка сказала в микрофон:
— Я написала новую песню и хочу исполнить её для своих друзей.
Борис зарделся, сделавшись пунцовым, а Женя продолжала:
— Также я бы хотела исполнить эту песню для своего больного отца. Папа сейчас далеко, в Уэльсе, но если каждый из вас попросит за него богов, то я не сомневаюсь, что он поправится.
Смахнув со щеки набежавшую слезу, Ред Джейн вытянула вперёд руки и звенящим голосом запела:
Мои руки как два крыла,
ими взмахну — и земля ушла.
Улетаю, таю, таю…
В синем небе плывут облака,
как походка моя легка.
Улетаю, таю, таю…
Шаг — и воздух поймал меня,
я теперь горячей огня.
Улетаю, таю, таю…
Девушка пела, и я заметила, как женщина за соседним столиком принялась шумно всхлипывать и сморкаться в платок. Многие в зале вытирали глаза салфетками, не пряча слёзы.
Эффект от песни был так силён, что даже я заколебалась — а правильно ли я всё рассчитала? Может быть, напрасно подозреваю певицу во всех смертных грехах? Разве может такой ангел плести интриги и принимать участие в убийствах? Женя так любит своего отца, что даже не верится, что девушка способна причинить вред другим людям. Но тут я вспомнила белый конверт с фотографией Бориса, и решимость вывести Евгению Арзамасову на чистую воду вернулась ко мне с удвоенной силой.