Агент презедента

Час, когда эта любимица судьбы впервые заявила о себе, как профессиональная исполнительница, стал величайшим часом в ее жизни. Она дрожала от волнения, но никому не разрешалось видеть это. Она знала, что она делает, и была совершенно права в своем заявлении, что она получила то, что нужно. В ночном клубе выступают только для богатых, и Марселина всю свою жизнь была одной из них, и они это знали. Многие её первые зрителей, были те же её друзья, для которых она танцевала у Софи, и до этого у Эмили и в доме своей матери. Ланни был её скромным партнёром, делая все возможное, чтобы выделить её и подчеркнуть её прелести. Номер имел огромный успех. Прошёл слух, что здесь была сенсация, и когда скучающие жертвы снобизма открывают новые ощущения, то они платят за это с удовольствием. Джентльмен из ночного клуба был в восторге от своей сделки и сказал Марселине, что был бы рад видеть ее у себя с любым партнером по её выбору.

Так, после несколько часов сна, новая сенсация была доставлена в казино в Ницце, куда тихо вошла и села, наблюдая в течение часа за жиголо, танцующими мужчинами, которых нанимали дамы, которые из-за возраста или отсутствия чар были не в состоянии найти себе партнёра. Марселина переходил с одного места к другому, ища молодого и подвижного мальчика, у которого было разумное количество талантов. Она собиралась нанять его на постоянной основе и обучить. Она знала, что она хотела. И нашла его без особых задержек, привезла его в Жуан, поселила в гостинице, брала его каждую ночь в Coque d'Or

смотреть на ее выступления, а затем, во второй половине дня Ланни муштровал его и учил его делать танцевальные шаги.

Это был энергичный, несколько испорченный юноша, и у него всё получалось достаточно хорошо. Через две недели после окончания выступлений с Ланни, Марселина была готова показать своего нового партнера "импресарио", и они снова торговались. На этот раз руководство Марселина взяла на себя, чему, она сказала, она уже выучилась. Она получила двухнедельный ангажемент за двадцать пять тысяч франков в неделю, и на этот раз не было никаких глупостей о благотворительности. Ночной клуб мог иметь возможность продлевать срок на тех же условиях. Танцовщице такие условия подходили, потому что она могла жить у себя дома бесплатно, и любила танцевать для людей, которых она знала, и общаться с ними между выходами. Что касается ее нового партнера, она платила ему две тысячи франков в неделю, что было больше, чем он когда-либо видел за свою жизнь. Он согласился работать в течение года на этой основе. В их договоре была оговорка: Не заниматься любовью! "Это ерунда для меня", — сказала ему Марселина. А в своей семье она добавила: "Если кто-либо снова будет заниматься любовью со мною, то он будет платить за это, вот так!"

Вот так это было, и Ланни мог считать, что проблема его сводной сестры была решена. Она больше не будет жаловаться и обвинять его в своих разочарованиях. Все, что он мог сделать для нее сейчас, это помочь ей придумать новые идеи, ибо она, конечно, не хотела бы продолжать делать те же самые старые вещи. Она хотела знать всё об Айседоре, и как ей добиться такого же успеха. Конечно, в карьере Марселины не будет никаких "Красных" глупостей, и она не будет пьянствовать или пытаться создать школу и учить детей. Достаточно, если она сможет научить себя и одного незаменимого партнёра. Когда наступит зимний сезон, она хотела бы поехать в Париж. Что было бы лучшим местом для ее дебюта. А Ланни, нажмёт ли он на все пружины для нее? Эмили даст ей ангажемент в Буковом лесу.

А как насчет барона Шнейдера, герцога де Белломона, графа Герценберга и Оливии Хеллштайн? Марселина должна завести картотеку, как и ее брат. А Бьюти начнёт использовать свои связи, как она делала для оружия Робби, а затем для картин Марселя, а потом для старых мастеров Ланни!

VI

Участвуя во всех этих событиях, Ланни не забывал занятия политикой. Он встречался с влиятельными фашистами на Ривьере, и слушал, как они обсуждали свои планы по подрыву североамериканских государств и покорению тех, кто в Южной Америке. Как только правление Франко окажется вне опасности, а это наступит скоро, его государство станет родиной новой испано-американской империи, построенной по фашистскому рецепту. Испания всегда была культурным центром этих стран, и испанский фашизм, стоя на твердом католическом фундаменте, не вызовет противодействия нескольких примитивных народов Южной Америки, как это сделал нацизм. Это было объяснено Norte Americana испанским епископом в изгнании, которого Ланни внимательно выслушал, давая повод Высокопреосвященнейшему отцу надеяться, что его слушатель был на пути обращения. Впоследствии Ланни пошел домой и написал отчет, но не для Папы.