Аглая Арис. Сердце полемарха 2

- Я пойду первой, - строго глянув на старого целителя подошла к чернеющему зеву, села на землю, благо я предусмотрительно и давным-давно путешествовала в крепких штанах, рубахе с безрукавкой, так что никакие длинные подолы туники не мешались под ногами. А сапоги, пошитые по специальному заказу у талантливого сапожника, крепко обхватывали голень и стопу, одновременно уже нигде не натирая (успела за время пути разносить, как следует), так что теперь я не боялась, что они в самый неподходящий момент могут слететь.

Первым делом закинули туда готовые факелы, и только затем я села на холодную, стылую землю, просунула ноги в щель, глянула на любопытного ворона, с умным взором блестящих глаз-бусинок следившего за каждым моим движением.

И подмигнула ему. Зачем? Но словно кто-то толкнул и я не стала себе отказывать и мелькнувшее в глубине тёмных птичьих глаз удивление вдруг вызвало искреннюю улыбку у меня на устах.

Повернувшись снова к зеву лицом, сделала вдох-выдох, набираясь смелости и, зажмурившись, ужом проскользнула в леденящую черную пустоту... недолгое чувство полёта - я даже испугаться не успела, как моя пятая точка ощутимо шлёпнулась оземь, зубы неприятно клацнули и ещё несколько секунд моё тело скользило по наклонной поверхности, пока ноги не коснулись ровной земли.

Переведя дыхание, поднялась и услышала шорох и ойканье позади. Гитарос Иринеос занял моё место через несколько мгновений, шумно сопя и едва слышно чертыхаясь. Я не стала что-то ему говорить, поправила лямки импровизированного рюкзака и подняла один из факелов.

- Ну что же, гиатрос Иринеос, - поджигая самодельную конструкцию, щедро смазанную хвойной смолой, объявила я, - вперёд! Нас ждут великие дела.

- Ты как скажешь, Аглая, - привычно фыркнул старый целитель, - хоть стой, хоть падай.

Я не выдержала и звонко рассмеялась, хотя окружающий нас мрачный каменный мешок с одним единственным, выхваченным светом, узким ходом не располагали к веселью. Но меня словно отпустило, туго натянутая струна лопнула - я чувствовала, что близка к цели и осталось совсем немного.

- Не нужно падать, гиатрос Иринеос, будем стоять и выстоим. Иначе и быть не может!

23

Мы осторожно двигались по каменному коридору, наши шаги гулким эхом отражались от чёрных стен, всполохи горящего факела в руке гиатроса Иринеоса причудливо танцевали на каменных заломах многочисленных поворотов внутреннего тоннеля горы. Было ли мне страшно? Безусловно. Но присутствие друга вселяло надежду, в леденеющую душу.

Я боялась этого места, даже больше, чем смерти. Я уже умирала однажды, а вот находиться в этом месте - мучительно до дрожи. Зябко поведя плечами, негромко сказала:

- Гиатрос Иринеос, заметили, что ход один, никаких ответвлений и мук по выбору, куда же свернуть.

- Заметил, - кивнул старый целитель, глядя прямо перед собой, - чувствуешь? - понизив голос до шёпота, вдруг спросил он сипло.

- Что? Холод и ужас?

- Не только, - тряхнул он головой и собранные в низкий хвост длинные волосы качнулись в такт. - Голоса, кто-то стонет...

Я остановилась и прислушалась.

- Аххх... идии... мнее... - различила я, и чем дольше внимала, тем чётче слышались слова.

- Да, слышу. Души, наверное, - как можно беспечнее отмахнулась, ощущая волну мурашек, покрывшую моё тело.

Кинула взгляд на бледного Иринеоса.

- Друг мой, - вздохнув, положила руку на его плечо и крепко сжала, - я не смею такого говорить, но мы наедине и никто нас не услышит. Вы можете вернуться. Ещё не поздно.

Целитель повернулся ко мне и фыркнул, я заметила, что мои слова его задели, но и привели в чувство:

- Не говори ерунды, гиатрос Аглая. Идём.

Шаг за шагом мы отдалялись от входа в Тэнар, факел словно уменьшался и освещал всё меньшее пространство.

- Где-то там Асфоделовый луг, - заметила я, шагая рядом с лекарем. Отправляясь в пещеру, он переоделся, по моему настоянию сменил привычную длинную белоснежную тунику на широкие штаны и короткие сапоги из отлично выделанной кожи. Рубаха навыпуск тёмно-винного оттенка на завязках по вороту была с длинным рукавом и чуть широковата. Сейчас Иринеос выглядел, как обычный мужчина из моего мира. А его хвост придавал особое очарование всему облику. Глядя на него, мне неизменно хотелось улыбаться, отыскать гитару и отдать её ему для полноты картины. Хиппи. Вот на кого он был похож, только хмурый, сосредоточенный взгляд и плотно сомкнутые губы никак не вязались с одеждой. Наряд принадлежал Арфею, по моей просьбе выданный гиатросу Иринеосу заботливой Ниисой.

- Прекрати так на меня смотреть, - буркнул лекарь, - одежда удобная, - признал он, - но несуразная и не подобает моему статусу.

- Ваш статус всегда останется при вас, а одеяние можно сменить, - весело ответила я, - к тому же, а вдруг нам понадобится срочно дать дёру? Не будете же вы задирать тунику до головы, оголяя ноги и всё остальное?

Гиатрос фыркнул, а потом не выдержал и громко расхохотался. Факел, словно живой, вспыхнул, потянулся красно-оранжевым пламенем вверх и запылал пуще прежнего. Мы одновременно остановились и уставились на него заворожённо.