Академия последних рубежей

Почти не осознавая, что делает, Имоджин проследила за этой нитью, нашла, где она вливается в общий поток, и отсекла ее. Отсекла у самого основания.

Нить вильнула и исчезла. И в то же время из неведомой дали пришел отголосок — какой-то магический всплеск, который Имоджин даже не заметила бы, если бы не чувствовала эмоции Эртена. Кстати, надо будет уничтожить эту связь. К чему ей его эмоции теперь, когда все стало ясно?

А эмоции сейчас состояли из чистого счастья.

Нить изначально предназначалась для Эртена. То ли ее выделил кто-то из верхушки заговорщиков, то ли она должна была достаться ему от рождения. Эта нить содержала магический дар — полный и ничем не ограниченный. Дар интуитивного мага, ради которого дядя Эрдалон влез в самую гущу заговора, а Эртен выполнял приказания Вейланда, боясь его до потери сознания, но не отступаясь.

Имоджин отделила его нить и мягко, одним легким импульсом отправила ее к Эртену целиком. и ее захлестнула паника.

Она поспешно вынырнула из магического потока.

Часы все так же заманчиво светились, приглашая нырнуть в бурные воды снова и продолжить перекраивать мир по своему вкусу. но Имоджин понимала, что если она подчинится этому зову, то просто сойдет с ума.

Она громко рассмеялась, и смех прозвучал хрипло и уже слегка безумно. Какая нелепость! Ей в руки попал инструмент, обеспечивающий всемогущество! Всемогущество, чтоб его кайасы драли! А она додумалась только до того, чтобы наградить Эртена магическим даром, испугаться и все бросить.

Но с другой стороны — как изменить мир? Велеть магии исцелить всех больных, накормить всех голодных, дать жилье бездомным и так далее? Или, может, отобрать магию у Собирателей пепла, чтобы они больше не устраивали переворотов? Или заставить всех преступников раскаяться и пойти бесплатно работать на благо общества?

Интересно, божественного всемогущества хватит на это — или даже оно исчерпается в самом начале пути?

И чем Имоджин тогда будет лучше Сиятельных, если начнет перекраивать мир по своему вкусу?

В конце концов, маги постоянно работали над тем, чтобы победить болезни или улучшить условия жизни... И не обязательно для этого снова нырять в магический поток, жертвуя своим рассудком.

Или стоит?

Имоджин осторожно прикоснулась к нему краем сознания, будто надеясь, что Часы подскажут, как поступить. Но они ответили обжигающим ментальным укусом. Отпугивали неразумное дитя.

А в следующий миг в воздухе открылся портал, напоминающий воронку.

Воронка рябила. В ней проступал водоворот, спрятанный в глубине Черных пещер и служивший единственным ходом с первого плана на нулевой. Имоджин запоздало испугалась, что с нулевого плана эта воронка не пропускает. как вдруг в портале возникла человеческая фигура.

— Имоджин, вы там? — позвал кто-то знакомый тревожным и отрывистым голосом.

— Рейст Альграт? — неуверенно откликнулась она.

— Имоджин! — Голос стал громче, напористее. — Быстро идите в портал, если не хотите остаться там навсегда!

Навсегда? Этого только не хватало! Она поспешно шагнула к воронке, зависшей посреди однообразной бескрайней пустыни, и протянула руку.

Ладонь с силой сжали. Рывок — и Имоджин выдернули с нулевого плана. Она осмотрелась и обнаружила, что снова стоит на площадке в конце Черных пещер. А вокруг замерло оцепление из солдат инниари.

Множество пар синих и бирюзовых глаз пристально уставились на Имоджин, точно просвечивая ее с головы до ног и ища изменения.

По сравнению с ними глаза Альграта казались немного тускловатыми. Но все компенсировал огонь, который пылал в них, превращая его лицо в маску почти одержимого.

— Все в порядке, — произнес глава инниари. — Это она.

И ровный строй нарушился. Солдаты, похожие на бездушные изваяния, расслабились; кто-то с любопытством смотрел на Часы в руках у Имоджин, кто- то изучал воронку, кто-то переговаривался. А Альграт лишь молча притянул ее к себе.

— Да что случилось? — недоумевала она. — Что с вами?

— Со мной — ничего... — пробормотал он. — Вы пробыли там неделю! Сегодня восьмой день! И только сегодня экспедиция смогла создать более-менее устойчивый портал на ту сторону, до сих пор ломиться в эту воронку было, все равно что бить кулаками в стену!

Вы ничего не заметили?

Он поднял ее голову за подбородок, вглядываясь в глаза. Имоджин недовольно отстранилась.

— Неделю? А вам не показалось? Я там не больше получаса просидела!

Откуда-то сбоку донесся странный звук. Только через мгновение он перешел в явственный смешок. Инниари смеялись.

Имоджин почудилось, что она сходит с ума. А может, Часы преобразили реальность, или выбросили ее в параллельный мир, или создали достоверную иллюзию. Еще вчера она бы даже представить не смогла, что инниари окажутся на стороне Альграта против Собирателей пепла! Что они будут помогать в некой экспедиции — уж не по спасению ли ее, Имоджин, — и будут вот так просто посмеиваться, слушая их разговор?

Она не знала, что сказать. Не пускаться же в объяснения о том, что было на нулевом плане, прямо здесь?.. Так что она просто смотрела на Альграта и удивленно моргала, пока он не мотнул головой и не проворчал: