Дзержинский отправился выполнять задание своего учителя…пока в подвале. Он вэту ночь расстрелял 55 безвинных и гордился этим. А что касается Михаила Романова, его судьбы, он поручил другим головорезам. В ночь с 11 на 12 июня 1918 года брат Николая Второго, Михаил Романов вместе с семьей был арестован, перевезен в Пермь и вместе со своим секретарем англичанином Джонсоном расстрелян без суда и следствия. Уничтожение царской семьи началось. Ужасное злодеяние шло успешно в ленинском духе. Затем была арестована Елизавета Федоровна.
55
«Ясно, что отталкивание от еврейского ростовщичества развивается сверху и снизу. Я одобряю законные методы ограждения людей от эксплуатации еврейского ростовщичества и обмана. Возможно ли, чтобы иностранные пришельцы правили нами не благодаря своей силе мужества или возвышенным добродетелям, но только посредством своих жалких денег? Смеет ли этот народ безнаказанно жиреть за счёт пота крестьян и мастеровых?
Вскоре к Ленину пожаловали уральские головорезы Голощекин Шая Ицкович — организатор убийства царской семьи и Юровский. Они приехали рассказать вождю трудящихся, как проходила вакханалия злодейского убийства царской семи посреди ночи, хорошо зная, что их поганая, малограмотная повесть музыкой будет звучать в ушах родственника по крови, упорно сбривавшего пейсы, чтобы походить на гусского.
Они привезти награбленное золото, бриллианты (они уже знали, что драгоценности спрятаны в корсетах царевен).
Ленин пожал каждому руку, но сказал:
— Я… знаете, я здесь не при чем. Вы зайдите к Свердлову, у него получите подробную инструкцию. Инструкция должна быть приведена в исполнение немедленно. Как только, как только все исполнится − доложить лично мне, хотя не мне, а Свердлову. Меня этот вопрос не интересует, я здесь не при чем. Меня это не интересует, но вы мне доложите лично. Лично меня это не интересует, и запомните: я здесь ни при чем. Да и не хочу, чтоб потом, лет эдак через пятьсот, когда революция победит во всем мире, кто-то мог сказать: Ленин расстрелял царских непорочных дочерей и больного царевича Алексея. Я их расстреливать не буду. Не хочу и все тут. Ленин имеет право не хотеть. Ленин подвинул Бога и сам занял его место, этого скрыть нельзя, это очевидный факт, а факты — упрямая вещь. Это говорю я — вождь мировой революции. Но с царской семьей должно быть покончено в кратчайшие сроки. Царская семья угрожает революции. — Ленин не мог успокоиться. Голос у него дрожал, слюна брызгала изо рта как у бешеной собаки. Он походил, шлепнул себя по лысине и не мог успокоился. − Кстати, как там Польша — пала? Это архи важно. Нет еще? А где Бронштейн, жид проклятый? Он что — трус? Когда с царской семьей и этой монахиней будет покончено, доложите мне и только мне, хоть ночью, а потом Дзержинскому и этому, как его? а Кацнельсону− Муцельсону, а он уж доложит ЦК. Вы слышите? Муцельсону, будущему Свердлову.
− Так уже все исполнено…по вашему требованию, вы же мне лично давали указание…
— Вы говорите не то, Юровский, я вас лишаю слова. Идите к Свердлову, хотя….сидеть на месте, черт возьми. Поручи дуракам богу молиться, то есть мне молиться, вот и выйдет пшик, пшек. Запомните, Юровский, я здесь ни при чем. Меня этот вопрос не интересует. Но, пока дуйте дальше. Итак, все исполненой. Где доказательства, что Уральские коммунисты принял такое решение?
— Илич, не трепись. Решение принимал ты, а мы исполнители всего лишь. Голощекин, Шая Ицкович, подтверди, а если будешь медлить, я головы царя и царицы в мешок за спину и за Урал. Мы же все тут жиды вонючие, чего выкаблучиваешься?
— Ладно, — сдался Ленин, — тащи эти головы, я посмотрю в глаза Николаю второму и спрошу: за что казнил брата? Всего лишь. Но дальше я — ни при чем.
— Да погоди ты, хорек картавый. Надо же все по-порядку. Давай жида Кацнельсона или Свердлова. Он жид более последовательный, чем ты.