Алая шкатулка

Встал лицом к лицу с Дэвидом и спокойно заявил:

– Отдай мне браслет. Теперь только я один могу вас спасти.

– Отец! Нет! – закричал Джейк изо всех сил, хотя я видела, что после ножевого ранения этих самых сил у него осталось не так много.

Дэвид смотрел на Януса свысока, но было ясно, что он готов сдаться.

– Сын, у нас нет выбора, – пробормотал он и расстегнул застежку браслета.

Но в следующую секунду зеркало вдруг принялось пульсировать. В комнате появился незнакомец со шрамом на щеке. У него на запястье тоже блестел браслет, а еще он сжимал пистолет. Это самое странное оружие из всех, что мне доводилось видеть: оно было стеклянным! Незнакомец нацелил его на Януса.

– Нет, выбор у вас есть, – негромко сказал он.

На улицу упали бомбы. И я уже знала, что одна из них меня убьет.

25

И с того дня в роду Веннов в каждой семье старший сын должен был делать свой выбор. Кто-то умирал при странных обстоятельствах, кто-то бежал в чужие земли, кто-то добровольно уходил на войну и погибал на передовой. Как будто все они страшились того, что ожидало их в Уинтеркомбском лесу.

Но когда-нибудь наступит день и Венн вернется в этот Лес навсегда.

И там его будет ждать королева Леса.

Уинтеркомбские хроники

Пирс столкнулся с ними, когда они уже были на пути домой. Впереди шагал Венн, за ним – Гидеон, а следом брели Сара с Джорджем.

– Ваше сиятельство! – Запыхавшийся коротышка согнулся пополам и уперся руками в колени. – Как же я рад, что нашел вас… Послание… Сара… Она пошла за монетой… все знает.

– Что за послание? От кого? – требовательно спросил Венн. – Пирс, какого черта? На кого ты оставил зеркало?

– Кошки за ним присматривают. И Маскелайн.

– Ты с ума сошел!

Пирс занервничал. Венн круто развернулся и посмотрел на Сару.

– Ты обещала помочь, – тихо напомнил он. – А вместо этого все бросила и отправилась за той единственной вещью, которая меня уничтожит. Сара, могу ли я после этого доверять тебе? Если член моей семьи предает меня, кому еще мне остается верить?

Девушка молчала. Ей хотелось облегчить его боль, но она не могла найти нужные слова.

– И где же сейчас эта половина монеты? – бесцветным голосом спросил Венн. – Ты ее вернула? Ты позволила Саммер узнать то единственное, что она никогда не должна была узнать?

На Сару вдруг навалилась страшная усталость, и ей стало все равно, что Венн о ней думает.

– Я пыталась вернуть ее, но у меня не получилось. Саммер прятала ее в алой шкатулке. Там, как я поняла, она хранит всю вселенную. И хоть я и не выдала ей, что можно сделать с помощью этой монеты, думаю, она уже сама догадывается.

Венн усмехнулся и посмотрел прямо перед собой, как будто мог видеть сквозь деревья:

– Мой самый заклятый враг завладел половиной того, что может уничтожить труд всей моей жизни. И именно ты дала ей это.

Уортон, чтобы как-то приободрить Сару, сжал ее руку своей теплой рукой.

– Послушайте, – сказал он, – может, нам лучше вернуться в аббатство? Если Маскелайн заберет зеркало…

Учитель не успел закончить предложение, а Венн уже мчался к дому. Все бросились за ним. Они бежали через подлесок, потом по размякшим от дождя тропинкам, перепрыгивали через поваленные деревья.

Венн первым выскочил на заросшую высокой травой лужайку и замер.

Скала за домом пришла в движение. Лесистый склон с кладбищем изменил угол наклона, и древняя церковь на краю обрыва приобрела другие очертания.

Венна потрясла эта картина.

– Оползень, – прошептал он.

Гидеон глянул на Сару и вопросительно приподнял бровь.

– Как на Катра-Симба? – спросила она.

Венн посмотрел на нее ледяным взглядом:

– Что тебе об этом известно?

– Ничего. Кроме того, что ты выжил, а все остальные – нет.

Венн кивнул: