Алан Гленн - Американский орёл

- Нет. Тони всегда был достаточно скрытным. А начальник охраны на верфи сказал, что Тони не пользуется популярностью среди рабочих. Я просто не знаю...

- Вы бы не стали защищать его, чтобы он застрелил нашего канцлера? - спросил Грёбке.

- Нет, не стал бы, - сказал Сэм, голос его подрагивал. - Достать его - значит освободить мою семью, и если так надо, то так тому и быть.

Взгляд бледных глаз Грёбке был направлен на него.

- И всё же, мне известно, как сильно вы ненавидите мою страну, моего вождя. Полагаю, вы не будете против, если завтра Фюрера застрелят, даже если это будет означать, что ваши жена и сын останутся в тюрьме. Возможно, такой размен, такая сделка, будет стоить того, а?

- Вы правы, - ответил Сэм, с трудом сдерживаясь. - Я не против, если вашего Фюрера завтра застрелят. Или зарежут. Или утопят. Но, я - коп, коп, которого приставили к вам, и я делаю то, что должен. Защитить Гитлера, найти брата и освободить семью.

Лакутюр зевнул и махнул рукой.

- Давай. Иди домой, или обратно на улицу, только прочь отсюда.

- Хорошо, - сказал Сэм. - Что насчёт завтра?

- Возвращайся в восемь. Тогда и решим.

Сэм остался на месте, усталый и грязный.

- Мои жена и сын. Я хочу с ними поговорить. Немедленно.

Лакутюр покачал головой.

- Не могу устроить.

- С чего это, блин?

- С того, что не хочу, ясно? Потому что меня это не устраивает. Потому что у меня ещё тьма дел, которые надо доделать до того, как лечь спать, а тревоги за твою семью в этом списке, блядь, не значатся. На первом месте в этом списке находится поиск твоего брата-бандита, так что если хочешь, чтобы твою семью освободили из лагеря, предлагаю валить на хер и искать его. С женщиной в лагере может случиться много чего нехорошего. Мне рассказывали о юных мальчиках и...

Лишь рывок Грёбке, схватившего Сэма за руки, остановил его от броска на агента ФБР. Лакутюр вскочил и отбросил стул ногой, ноздри его раздувались.

- Ладушки, дружок, ты меня ударил, и, возможно, это правильно, но твоя семья останется в лагере. Я их запер, блядь, на замок, а твой брат - это ключ. Найди этот ключ. И не бросайся на меня; ни к чему хорошему для тебя это не приведёт.

Сэм вырвался из объятий Грёбке.

- Молись, чтобы с ними всё было в порядке. Понял меня, Джек?

- Я перестал молиться Богу с того дня, как вступил в ФБР, потому что моим спасителем был Царь-рыба, который и привёл меня туда. Вали отсюда, Сэм. У меня нет времени на всякую херню.

***

На улице Сэма затрясло от гнева. Он добрался до "Паккарда", залез внутрь и хлопнул дверью. Он наклонил голову, думая о Саре, напуганной, заточённой в клетке... о бедном Тоби. Сердце ныло так сильно, что у Сэма закружилась голова от мысли о том, что его сын вдали от дома, от спальни, от радиоприёмника, от моделей.

Он тупо уставился сквозь грязное лобовое стекло. Все модели разломаны, уничтожены кучкой громил Лонга, которые вломились к нему без предупреждения и без законных оснований. Твари.

Сэм понимал, что нужно продолжать искать брата, но, Господи Боже, уже темно, что он мог сделать? Просто кататься кругами среди тщательно охраняемых зданий, проезжать один блокпост за другим, надеясь, что его не пристрелит какой-нибудь нервный нацгвардеец. А возвращаться в разгромленный дом - вообще не вариант. Он завёл "Паккард" и выехал на дорогу, утопая в собственных проблемах.

И вдруг до него дошло.

Где они с Тони прятались от своих проблем?

На небольшом острове в гавани. На острове Пирс.

***

Сэм удивился, когда на грязной парковке на дальнем конце острова, увидел два припаркованных автомобиля. Похоже, позолоченные пропуска есть у большего количества людей, чем он предполагал. Он вышел, взяв с собой фонарь, и посветил им в салоны обеих машин. Одна была пуста. Во второй на заднем сидении находились мужчина и женщина, слишком занятые, чтобы заметить появление Сэма.

Сэм осмотрел парковку.

- Тони? Ты там? - выкрикнул он.

Он пошёл по тропинке, освещая фонарём широкую полосу перед собой, и вдруг...

Шум. Он повернулся налево, подсвечивая фонарём.

Там стоял человек, который пытался скрыться в тени.

- Стоять! Полиция Портсмута! Не двигаться!

Он вытащил револьвер, переложил фонарь в другую руку, и увидел стоявшего к нему спиной мужчину.

Перед первым мужчиной пытался подняться на ноги другой, прикрывая лицо ладонью. На нём была синяя форма матроса.

- Слышь, браток, в рожу не свети, а? - послышался застенчивый голос с сильным нью-йоркским акцентом.

Сэм заметил, что первый пытался натянуть штаны и покачал головой из-за того, чему стал свидетелем. Он опустил фонарь.

- Ладно, морячок, вали.

- Эм... - Матрос сделал шаг назад. - Я дорогу назад не знаю. Меня этот парень подвёз.

- О, Боже, валите оба отсюда. Ты, повернись.

Было что-то знакомое, что-то неправильное в том, что он узнал этого человека, причём знал он его очень хорошо.

Мэр Портсмута, его тесть, достопочтенный Лоуренс Янг. Со штанами, спущенными до колен.

- Сэм. - Он наклонил голову, потому что не хотел смотреть на человека, который женился на его дочери.

- Давай, надевай штаны, понял?

Лоуренс наклонился, натянул штаны, застегнул ширинку и пояс.