Алан Гленн - Американский орёл

- Я расследую убийство, - сказал Сэм. - А ты препятствуешь расследованию, что есть преступление. Итак. Если расскажешь мне, что знаешь, возможно, проблем у тебя не будет, но я тебе гарантирую тебе хуеву гору проблем, если говорить не начнёшь. Я буду несказанно счастлив, когда пересажу твою жирную жопу из этого милого комфортабельного домика в окружную тюрьму, или в тюрьму штата, либо, если накопаю на тебя достаточно грязи, в трудовой лагерь. Представь, как парень в твоей форме будет каждое утро рубить деревья?

- Пожалуйста, Сэм...

Сэм полез в карман, достал значок с флагом, прицепил его на лацкан.

- Гляди, Пэт. Знаешь, что это значит? Это значит, что я член организации, которая нихера не похожа на клубы, типа "Элкс" или "Киванис". Это нечто могущественное. Эта организация может причинить тебе немало боли, достаточно мне только намекнуть. Итак. Мне намекнуть?

Пэт потёр щёку, он был похож на пухлого ребёнка, который никак не мог поверить в то, что папочка только что устроил ему.

- Я... я расскажу. Только на несколько минут. И вы никогда никому не скажете, что говорили со мной, и мы в расчёте. Хорошо?

Сэм кивнул.

- Хорошо. Мы в расчёте.

Пэт моргнул и Сэм заметил в его глазах слёзы.

- Поезда... начали ходить несколько лет назад. Высший приоритет. Мы должны очищать для них все дороги и подъездные пути, никаких задержек, никаких вопросов. Они отправлялись из учреждений ВМФ по всему восточному побережью. Вы же слыхали всякое, правда? С вашей работой, не могли не слышать.

- Верфь была одной из таких отправных точек?

- Да, но нечасто. Два, может, три раза.

- Кто в этих поездах?

Пэт покачал головой.

- Люди. И всё.

- Откуда они прибыли? И куда направляются?

- С транспортных кораблей. Это всё, что мне известно. - Пэт потёр щёку. - Оттуда они, в основном, направляются в небольшие города на юге. Несколько идут на запад. И с недавнего времени, куда-то в Вермонте. Вот и всё. Поезда заходят в эти города и, бац, исчезают. Словно Мандрэйк Волшебник их прячет.

- Как называется этот городок в Вермонте?

- Бёрдик. У самой канадской границы. Я знаю, что за этот год туда прошла пара особых поездов. Вот и всё, Сэм. Богом клянусь, это всё.

Сэм смотрел на пухлого управляющего вокзалом и буквально чувствовал исходящий от него ужас. Он ощутил горечь, когда вспомнил, как разволновался, когда его взяли на должность инспектора, чтобы эффективнее бороться с преступностью. И вот он лупит по лицу железнодорожного управляющего, который делал всё ради сохранения рабочего места и безопасности своей семьи.

- Я ухожу, - сказал Сэм. - Но только после того, как ты раздобудешь мне билет до Бёрдика туда и обратно, как можно скорее.

Он выглядел крайне жалко, когда поспешно схватил ручку и что-то накарябал на листке бумаги.

- Конечно, Сэм, конечно. Позвоните мне завтра в семь утра, и всё будет сделано.

Пэт отложил ручку и расплакался. Он смущённо вытер глаза.

- Простите... просто... когда я был ребёнком, я обожал поезда. Мой дядя работал в Бостоне на "Б-И-М", он смог устроить меня сотрудником в багажное отделение, и я пахал изо всех сил. Боже, я обожал поезда, и вот я здесь... должен заниматься всем этим. - Он порылся под столом, достал носовой платок, высморкался. - Поглядите на меня. Я должен был любить свою работу... а я её ненавижу, Сэм, от всей души ненавижу. Никто больше не любит поезда. Они переполнены, грязны, ходят по одним путям с тюремными составами. Видите? - Он указал на чемодан около стола. - Всё стало настолько плохо, что я собрал чемодан, на всякий случай. Так поступили все управляющие, кого я знаю. Одна ошибка, одно неверное решение, и я поеду на поезде, который так люблю, прямо в лагерь.

Он вытер глаза и нос платком. Сэм услышал голос жены Пэта. Стыдясь того, что сделал с мужем этой женщины, он поспешно вышел.

***

Пятнадцать минут спустя Сэм стоял напротив трёхэтажного многоквартирного дома, окруженного такими же домами, выкрашенными серой, уже начавшей шелушиться, краской. В воздухе пахло солью и илом, из окна по радио передавали джаз и свинг, где-то плакал ребёнок. Через улицы были перекинуты веревки для белья. Вдалеке слышались крики, затем раздался хруст, похожий на револьверный выстрел. Сэм слегка дёрнулся от неожиданности, но проигнорировал его. Об очередном выстреле в темноте будет известно, как только о нём доложат, а Сэм не станет обращать на него внимания. У него были дела поважнее.

Сэм подошёл к входной двери здания, та была открыта, дверную ручку уже давным-давно отломали. С одинокого шнура свисала лампа, освещавшая коридор и второй этаж. Сэм подошёл к двери и постучал.

Нет ответа.

Он заколотил в дверь кулаком. Послышался приглушённый голос, затем щелчки открываемых замков. Дверь открылась на дюйм, затем на два и застряла на цепочке. На Сэма уставилась женщина в тёмно-красном халате и с бигуди на голове.

- Чего?

- Мне нужен Кенни Уолен. Живо.

- Нет его, - ответила женщина и начала закрывать дверь.

Сэм сунул носок ботинка между дверью и косяком, достал бумажник и показал женщине полицейский значок.