Альба и иные земли

От тепла клонило в сон. Альба мечтала поесть и поскорее лечь в постель. За соседним столом мать заставляла дочку доесть ужин. Альба подумала, что и ее детство могло выглядеть именно так, если бы она выросла в этом мире и у нее была мама.

– Если не доешь овощи, громодей тебя утащит! – пригрозила мама, и девочка тут же принялась доедать морковь.

– Пойдем, – сказал Горм, стаскивая Альбу со скамейки. – Поужинаем, и спать.

Он подвел ее к пустому столу, но только они сели, с другого конца зала раздался писклявый девичий голосок:

– Горм! Горм Стенсопп, старый ты гном!

Навстречу к ним порхнуло маленькое крылатое существо.

– Суртов яд! – выругался Горм, когда эльва шлепнулась на стол.

Альба, вытаращив глаза, разглядывала удивительное создание. Ростом эльва была не выше кубков, из которых в таверне пили мед. Щеки у нее были бледно-зелеными, маленькие глазки – иссиня-черными, а оранжевые крылья с черными пятнышками напоминали крылья бабочки. Наряд ее был сшит из зеленых листьев, а желтые волосы перевязаны одуванчиком.

– Тюра, – Горм сухо произнес ее имя.

– Нам тебя так не хватало на прошлом празднике середины лета! Отец спрашивал, где ты. Приедешь в Мюрквид в этом году?

– Я теперь служу далеко отсюда, на ферме в Оскопнире. А это дочка моей хозяйки.

Тюра обернулась к Альбе и в знак приветствия подняла ладонь в воздух:

– Здравствуй, девочка! Меня зовут Тюра из рода Одуванчиков.

Альба неловко попыталась повторить за ней жест.

– Альба, – представилась она, но смутилась, увидев удивление на лице Тюры, и вспомнила, что Горм тоже странно отреагировал на ее имя, когда они только познакомились.

– Альма, – вмешался Горм в надежде, что Тюра подумает, будто ослышалась, – родом из семьи фермеров в Оскопнире.

– Мне показалось, ты сказала Альба, – уточнила Тюра.

Люди за соседним столом начали косо на них поглядывать.

– Нет, Суртова борода! У нее просто нос заложен! Альма Свинску с фермы Свиная подкова.

Альба скованно кивнула:

– Так и есть.

Тюра пристально разглядывала Альбу, но потом все-таки кивнула:

– Альма так Альма. Вы там в Оскопнире чуднó одеваетесь.

Она осмотрела Альбу сверху донизу – от толстовки до синих джинсов.

– Мы здесь ненадолго, – сказал Горм, но тут им принесли два огромных подноса с мясом, картошкой и овощами. Тюра усмехнулась.

Пока Альба и Горм ужинали, Тюра болтала без умолку. Она кружила вокруг стола с тихим, но довольно назойливым жужжанием. Время от времени она подлетала к их лицам, чтобы заглянуть в глаза, и Горм отмахивался от нее, как от надоедливого насекомого.

Тюра Одуванчик перебралась из Мюрквида к кузенам в Беркаскуген и теперь заглянула в Фолькванг, чтобы продать на ярмарке мед. Альбе было любопытно, держат ли эльвы пчел или сами собирают мед, перелетая с цветка на цветок. Но спросить она, разумеется, не решалась. Тюра с удовольствием рассказывала о жителях Мюрквида – леса, который рос на юге, далеко отсюда. Делилась подробностями из жизни эльв и гномов: у кого кто родился, кто с кем поссорился, кто куда переехал. Затем она с удовольствием перешла к слухам об эльве из рода Фиалок, которая сбежала из-под венца и теперь, поговаривают, влюбилась в парнишку-ветте.

– Зря ты столько сплетничаешь, эльва, – перебил ее Горм. – Это некрасиво.

Тюра оскорбилась:

– О тебе, Горм Стенсопп, тоже всякое рассказывают!

– О чем болтают эльвы за моей спиной, меня не волнует.

– Говорят, ты на все готов ради пригоршни монет.

Горм скрипнул зубами и ответил:

– Ах, вот как ты разговариваешь со старым другом твоего отца?

– В прошлый раз ты облапошил его на четыре эльвийских креста и одиннадцать бронзовых монет!

Горм огрызнулся:

– Мы играли в мельницу, все было честно! Просто твой отец не умеет проигрывать!

– А как насчет твоего бедного отца?

– Мой отец тут ни при чем!

– Ты оставил его ухаживать за лесом совсем одного, а налоги-то растут.

Тюра повернулась к Альбе:

– Он тебе, наверное, не рассказывал, что его отец, Горм Старший, – лесохранитель Мюрквида. Юный господин Горм должен был стать его преемником, но вместо этого он как-то ночью сбежал.

Альбе трудно было представить себе гнома с лицом, изборожденным морщинами, в роли «юного господина».

– У меня были веские причины, – твердо сказал Горм и сделал глоток из кубка.

– Говорят, ты пошел на службу к троллихе!

Горм чуть не подавился медом.

– Что за чушь! – взревел он. – Чтобы я служил у тролля?! Да что бы я стал там делать? В логове пол подметать? Молочного зайца кормить?

– Я просто передаю, что слышала. Говорят, ведьма предложила тебе пятьдесят эльвийских крестов. За тайное дельце в тайном месте…

Судя по пылающим щекам Горма, ему было известно гораздо больше, чем он уверял всего несколько часов назад.

– Это ложь! Даже если я чем-то таким и занимался, так только чтобы доложить потом мирохранителю. Можешь так всем в Мюрквиде и сказать.

Тюра издевательски усмехнулась:

– И зачем же это мирохранителю посылать простого гнома вроде тебя на тайное задание?

– А, может, чтобы найти пропавшую дочь Фрейи! – выкрикнул Горм и тут же пожалел об этом.

С лица Тюры исчезла усмешка, и она с открытым ртом уставилась на Альбу.