Читаем Александр Алехин. Жизнь как война полностью

Грейс Висхар по окончании войны продала замок и свои последние пять лет провела в парижской квартире-студии на Монпарнасе. Как неплохая шахматистка, освоившая «защиту Алехина», она применяла ее не только на доске, но и в жизни. Если на мужа нападали с обвинениями в коллаборационизме, Висхар защищала, уверяя, что чемпион мира стал жертвой обстоятельств – и делал все необходимое, чтобы спасти ее и не умереть с голода самому. 10 апреля 1946 года она написала в редакцию британского журнала Chess письмо, в котором рассказала, что Алехин не получал от нацистов жалования в качестве «эксперта по восточным вопросам», хотя ему сделали очень выгодное предложение. Еще она заявила, что супруг не имел веса в среде нацистских лидеров и никак не участвовал в вопросах политики.

Когда останки Алехина собирались перевезти в СССР, чтобы похоронить шахматиста на родине в усыпальнице Прохоровых у Новодевичьего собора, Висхар заупрямилась. Она требовала захоронения останков на кладбище в Монпарнасе. Приказание вдовы исполнили, но сама она к тому моменту была уже мертва. Оба теперь покоятся на одном участке.

Церемонию открытия памятника Алехину посетили видные шахматные фигуры того времени: Василий Смыслов, Тигран Петросян, Борис Спасский… Эстонец Пауль Керес тоже оказался среди почтивших память чемпиона. Как и сын Алехина Александр, приехавший из Швейцарии.

Да что там говорить, если даже Осип Бернштейн побывал там! И это после того, как в 1945 году он говорил: «В мае 1940-го я играл против него в Париже, это была консультационная игра. И выиграл. Я и предположить не мог, что после этого он будет вести себя подобным образом. Я никогда больше не буду играть против него и даже не желаю его видеть <…>. Я мог бы упомянуть статьи, опубликованные Алехиным после 1940 года, и шахматные партии, которые он давал для развлечения нацистских сил. Но я воздерживаюсь комментировать отвратительные подробности его поведения. Можно лишь сказать, что он принял нацистский салют с вытянутой рукой и криком “Хайль, Гитлер!”».

Французский скульптор Абрам Барац исполнил надгробный памятник для могилы шахматиста. Это трехсоставная композиция: основание из красного гранита в виде горизонтально расположенной шахматной доски, выше – гранитная стела с надписями, а наверху – барельеф из каррарского мрамора. Мастер изобразил чемпиона мира в смокинге с бабочкой, голова шахматного гения повернута в сторону, лоб нахмурен – изучает шахматную позицию.

В декабре 1999 года кладбищенский покой Алехина и Висхар грубо нарушили. Тогда во Франции бушевал сильнейший ураган. Стихия ворвалась на кладбище Монпарнаса и обрушилась на творение Бараца, разрушив барельеф, который, упав, уничтожил и шахматную доску.

Кажется, судьба-злодейка и после смерти Алехина не успокоилась – она продолжала наносить удары по уже давно умершему шахматисту. Лишь после обращения трех бывших чемпионов мира – Василия Смыслова, Бориса Спасского и Анатолия Карпова – начали собирать деньги на восстановление памятника. Конечно, реставраторы попытались воссоздать барельеф, но повторить шедевр Бараца не смогли. И даже доску изобразили неверно.

В 1956-м скульптор Абрам Барац очень старался – возможно, даже прыгнул выше головы. Он прекрасно знал Алехина, играл с ним в Париже – как-никак трехкратный чемпион французской столицы. Понимал его величие, масштаб шахматной личности – и потому выложился. Видно, как он изо всех сил пытался уловить неспокойный дух Александра Александровича, воплотить в изваянии великую шахматную мысль, однажды ушедшую в небытие, но, к счастью, сохранившуюся в расшифровках партий, которые с почтением изучают шахматные чемпионы и по сей день.

Послесловие

Однажды меня осенила идея: буду рассказывать о спортсменах так, чтобы заинтересовался каждый! Даже тот, кто знать не знает футболиста Артема Дзюбу, плевать хотел на олимпийское золото лыжника Александра Большунова, не может отличить хук от апперкота, щелчок – от наброса, аксель – от лутца. Я искал биографии, которые могли зацепить читателя, задеть струнку его души, невзирая на степень любви к спорту как таковому. И тогда создал блог «Легенды спорта» на портале Sports.ru

.

Первое время писал бесплатно: с особым трепетом сочинял художественные тексты о боксерах (вот где кладезь боевиков с нокаутами, кровью, больницами, наркотиками, алкоголем, женщинами, побоями, приводами, риском, смертью!). Сильвестр Сталлоне прославился народным «Рокки», зная, что сделает культовое кино, понятное каждому. Вот и мне захотелось стать сценаристом подобных историй, но только всамделишных.

Пошли заказы: мне «скидывали» спортсмена, я погружался в его жизнь и сразу пытался понять, как сделать этого человека близким даже Мариванне, случайно заглянувшей в текст (и притом аккуратными дозами подавать ей чисто спортивную информацию).

Перейти на страницу:

Похожие книги

40 градусов в тени
40 градусов в тени

«40 градусов в тени» – автобиографический роман Юрия Гинзбурга.На пике своей карьеры герой, 50-летний доктор технических наук, профессор, специалист в области автомобилей и других самоходных машин, в начале 90-х переезжает из Челябинска в Израиль – своим ходом, на старенькой «Ауди-80», в сопровождении 16-летнего сына и чистопородного добермана. После многочисленных приключений в дороге он добирается до земли обетованной, где и испытывает на себе все «прелести» эмиграции высококвалифицированного интеллигентного человека с неподходящей для страны ассимиляции специальностью. Не желая, подобно многим своим собратьям, смириться с тотальной пролетаризацией советских эмигрантов, он открывает в Израиле ряд проектов, встречается со множеством людей, работает во многих странах Америки, Европы, Азии и Африки, и об этом ему тоже есть что рассказать!Обо всём этом – о жизни и карьере в СССР, о процессе эмиграции, об истинном лице Израиля, отлакированном в книгах отказников, о трансформации идеалов в реальность, о синдроме эмигранта, об особенностях работы в разных странах, о нестандартном и спорном выходе, который в конце концов находит герой романа, – и рассказывает автор своей книге.

Юрий Владимирович Гинзбург , Юрий Гинзбург

Биографии и Мемуары / Документальное