All Flesh is Grass

— Ладно, изволь. Сколько я ни думал, вывод один: это невозможно. Нет такой движущей силы, которая побуждала бы растение мыслить. У него нет причины стать разумным. А если бы оно и стало мыслить, оно бы от этого не выиграло. Растение не может воспользоваться разумом и знаниями. У него нет никакой возможности их применить. Оно для этого не приспособлено, само строение не то. Пришлось бы ему заиметь чувства, которых у него нет, чтобы полнее воспринимать окружающее. Пришлось бы заиметь мозг-хранилище знаний и мыслительный механизм. Задача очень простая, Брэд, стоит вдуматься  — и ответ напрашивается сам собой. Растение никогда и не попытается мыслить. Причины я определил не сразу, но, когда разобрался, все получилось очень ясно и убедительно.

“And that was all?”

“No, there was another one. How to develop a foolproof method of eradicating a noxious weed, bearing in mind that the weed has high adaptability and would be able to develop immunity to any sort of threat to its existence in a relatively short length of time.”

— И это все?

— Нет, была и еще задачка. Разработать верный, безошибочный способ истребления вредных сорняков, причем таких, которые легко прививаются в любых условиях и быстро приобретают иммунитет ко всему, что для них губительно.

“There isn't any possibility,” I guessed.

“There is,” said A1f “just a possibility. But not too good a one.”

“And that?”

— Тут, наверно, ничего не придумаешь,  — сказал я.

— Да нет, одна возможность все-таки есть. Только малоприятная.

— Какая же?

“Radiation. But you couldn't count on it as foolproof if the plant really had high adaptability.”

“So there's no way to eradicate a thoroughly determined plant?”

“I'd say none at all—none in the power of man. What's this all about, Brad?”

— Радиация. Но если сорняк и правда очень выносливый и легко приспосабливается, так и это, пожалуй, не вполне надежное средство.

— Значит, растение с таким решительным нравом никак не истребишь?

— По-моему, никакого средства нет... это свыше сил человеческих. Слушай, Брэд, а к чему ты клонишь?

“We may have a situation just like that,”

I said. Quickly I told him something of the Flowers.

He whistled. “You think you have this straight?”

“I can't be certain, Alf, I think so, but I can't be certain. That is, I know the Flowers are there, but...”

— Пожалуй, мы сейчас как раз в таком положении.

И я наскоро рассказал ему кое-что о Цветах. Элф присвистнул.

— А ты все как следует понял?  — спросил он.

— Право, не знаю, Элф. Вроде понял все, но наверняка сказать не могу. То есть Цветы там живут, это точно, но...

“There was another question. It ties right in with this. It wanted to know how you'd go about contacting and establishing relations with an alien life. You think the project.. .?”

“No question,” I said. “It was run by the same people who ran the telephones.”

“We figured that before. When we talked after the barrier went up.”

— В Гринбрайере нам задавали еще один вопрос. Очень подходящий к тому, что ты рассказываешь. Дескать, как бы вы встретили пришельцев из другого мира и как бы установили с ними отношения. Значит, по-твоему, наша лаборатория работает на них?

— А на кого же? И заправляют ею те же люди, которые делают эти самые телефоны.

— Мы же так и подумали. Помнишь, когда барьер двинулся и мы с тобой говорили по телефону.

“Alf; what about that question? About contact with an alien?”

He laughed, a bit uneasily.

“There are a million answers. The method would depend upon the kind of alien. And there'd always be some danger.”

“That's all you can think of? All the questions, I mean?”

“I can't think of any more. Tell me more of what's happened there.”

— Слушай, Элф, а как вы ответили на тот вопрос? Насчет встречи с пришельцами?

Элф как-то принужденно засмеялся.

— Отвечали на тысячу ладов. Встречать можно по-разному, смотря что за пришельцы. И тут есть известная опасность.

— А больше ты ничего не помнишь? В смысле  — никаких других задач и вопросов?

— Нет, не припомню. Ты мне расскажи еще, что у вас происходит.

“I'd like to, but I can't. I have a group of people here. You're going to Elmore now?”

“Yeah. I'll call you when I get there. Will you be around?”

“I can't go anywhere,” I said.

There had been no talk among the others while I'd been on the phone. They were, all listening. But as soon as I hung up, Higgy straightened up importantly.

— И рад бы, да не могу. У меня тут полно народу. А ты сейчас едешь в Элмор?

— Ага. Как доберусь туда позвоню тебе. Ты будешь дома?

— Куда же я денусь.

Пока я говорил с Элфом, в комнате все как воды в рот набрали. Сидели и слушали. Но едва я положил трубку, Хигги выпрямился и скорчил важную мину.

“I figure,” he said, “that maybe we should be getting ready to go out and meet the senator. I think most probably I should appoint a welcoming committee. The people in this room, of course, and maybe half a dozen others. Doc Fabian, and maybe...”