All Flesh is Grass

“Hold on,” pleaded the senator. “Let me get a word in edgewise. Give me a little time. The people in Washington know what is going on. They know what you folks are facing out here. They'll do what they can to help. There'll be a relief bill in the Congress to help out you folks and I, for one, will work unceasingly to see that it is passed without undue delay. And that isn't all. There are two or three papers in the east and some television stations that have started a drive for funds to be turned over to this village. And that's just a start. There will be a lot of.. .”

— Постойте,  — взмолился сенатор Гиббс.  — Послушайте и вы меня. Дайте мне хоть немного времени. В Вашингтоне уже знают о том, что здесь случилось. Знаю, как трудно вам всем приходится. Вам постараются всемерно помочь. В конгресс будет внесен законопроект о пособии для жителей вашего города, и я сам буду трудиться не покладая рук, чтобы закон этот был принят без излишних проволочек. Мало того. На востоке страны некоторые газеты и телевизионные компании объявили сбор средств в помощь Милвиллу. И это только начало. Будет сделано еще очень многое...

“Hell, Senator,” yelled a man with a scratchy voice, “that isn't what we want. We don't want relief. We don't ask for charity. We just want to be able to get back to our jobs.”

The senator was flabbergasted,

“You mean you want us to get rid of the barrier?”

— Да на черта нам это нужно, сенатор!  — пронзительно выкрикнул кто-то.  — Не надо нам никаких пособий. Мы не нищие, нам подачки ни к чему. Вы только помогите нам вернуться на работу.

Сенатор даже растерялся.

— То есть, вы хотите. чтобы мы сняли этот барьер?

“Look, Senator,” said the man with the bull-like voice, “for years the government has been spending billions to send a man up to the moon. With all them scientists you got, you can spend some time and money to get us out of here. We been paying taxes for a long time now, without getting anything...”

— Слушайте, сенатор,  — снова загромыхал бас,  — сколько лет правительство ухлопывает миллиарды, чтобы запустить человека на Луну. Ученых у вас хоть пруд пруди, так неужто нельзя потратить кой-какие деньги и время, чтоб нас вызволить! Мы весь век платим налоги, а много ли за это получаем?..

“But that,” said the senator, “will take a little time. We'll have to find out what this barrier is and then we'll have to figure out what can be done with it. And I tell you, frankly, we aren't going to be able to do that overnight.”

Norma Shepard, who worked as receptionist for Doc Fabian, wriggled through the press of people until she faced the Senator.

— Да, но дайте же нам срок,  — возразил сенатор.  — Мы должны выяснить, что представляет собой этот барьер, и найти какой-то способ с ним справиться. Скажу вам прямо и откровенно, такую задачу в пять минут не решить.

Сквозь толпу пробиралась Норма Шепард, секретарша доктора Фабиана, и наконец остановилась напротив сенатора.

“But something has to be done,” she said. “Has to be done, do you understand? Someone has to find a way. There are people in this town who should be in a hospital and we can't get them there. Some of them will die if we can't get them there. We have one doctor in this town and he's no longer young. He's been a good doctor for a long, long time, but he hasn't got the skill or the equipment to take care of the people who are terribly sick. He never has had, he never pretended that he had .. .”

— Но надо же что-то сделать,  — сказала она.  — Надо что-то сделать, понимаете? Кто-то должен найти способ. У нас тут есть больные  — тяжелые, их надо положить в больницу. а мы не можем их переправить. Если мы их не отправим в больницу, некоторые умрут. У нас на весь Молвил только один доктор, и он уже очень немолод. Он хороший доктор и лечит нас уже много лет, но с очень тяжелыми больными ему не справиться, да у него ни лекарств, ни инструментов таких нету. С очень тяжелыми случаями он никогда не мог один справиться, он сам так прямо и говорил...

“My dear,” said the senator, consolingly. “I recognize your concern and I sympathize with it, and you may rest assured...”

It was apparent that my interview with the men from Washington had come to an end. I walked slowly down the road, not actually down the road, but along the edge of it, walking in the harrowed ground out of which, already, thin points of green were beginning to protrude. The seeds which had been sown in that alien whirlwind had in that short time germinated and were pushing toward the light.

I wondered bitterly, as I walked along, what kind of crops they'd bear.

— Дорогая моя,  — отеческим тоном начал сенатор,  — я понимаю вашу озабоченность, я весьма вам сочувствую, и можете не сомневаться.

Что ж, видно, беседа моя с представителями Вашингтона закончена. Я медленно побрел по шоссе, вернее, рядом с ним, по взрытой, перепаханной земле, из которой уже поднимались тоненькие зеленые ростки. Семена, посеянные той странной бурей, взошли удивительно быстро, и теперь побеги тянулись к свету.