All Flesh is Grass

Who would these other people be, I wondered, the ones who had the phones—and all at once I knew. They would be the down-and-outers, the poor unfortunates, the widows who had been left without savings or insurance, the aged who had not been able to provide for their later years, the failures and the no-goods and the hard-of-luck.

For that was the way it had worked with Sherwood and myself. Sherwood had not been contacted (if that was the word for it) before he faced financial ruin and they (whoever they might be) had not been concerned with me until I was a business failure and willing to admit it. And the man who seemed to have had the most to do with all of it was the village bum.

Любопытно, у кого еще есть такие телефоны?.. И вдруг я понял: у разных бедолаг, невезучих и нищих, у вдов, оставшихся без всяких сбережений и без пенсии, у стариков, которые уже не в силах заработать кусок хлеба, у бродяг, никчемушников и всяких горемык, кто потерпел крах или кому и вовсе ни разу не улыбнулось счастье.

Ведь как получилось с Шервудом и со мной? С Шервудом установили связь (если можно так это назвать), только когда он обанкротился; и мною они (кто бы они ни были) тоже заинтересовались лишь после того, как я окончательно сел на мель, и сам это понял. И, очевидно, теснее всего с ними связан отъявленнейший лодырь и пропойца во всем Милвилле.

“Well?” asked the constable.

“You want to know what I know about it?”

“Yes, I do,” said Hiram, “and if you know what's good for you...”

— Ну, чего молчишь?  — рявкнул полицейский.

— А чего ты хочешь  — чтоб я выложил, что я обо всем этом знаю?

— Вот именно. Не то тебе же будет хуже.

“Hiram,” I told him, “don't you ever threaten me. Don't you even look as though you meant to threaten me. Because if you do...”

Floyd Caldwell stuck his head inside the door.

“It's moving!” he yelled at us. “The barrier is moving!”

— Слушай, Хайрам, ты не грозись. Даже и не пробуй. Если ты думаешь меня запугать...

Дверь распахнулась.

— Пошел!  — заорал с порога Флойд Колдуэлл.  — Барьер пошел!

Both Hiram and I jumped to our feet and headed for the door. Outside people were running and yelling and Grandma Jones was standing out in the middle of the street, jumping up and down, with the sunbonnet flapping on her head. With every jump she uttered little shrieks.

Мы кинулись к выходу. По улице с криком бежал народ, посреди мостовой подскакивала на одном месте мамаша Джоунс и пронзительно взвизгивала, капор еле держался у нее на макушке.

I saw Nancy in her car across the street and ran straight for it. She had the motor going and when she saw me, she moved the car out from the kerb, rolling slowly down the street. I put my hands on the back door and vaulted into the back, then clambered up in front. By the time I got there the car had reached the drugstore corner and was picking up some speed. There were a couple of other cars heading out toward the highway, but Nancy cut around them with a burst of speed.

“Do you know what happened?” she asked.

Я глянул через улицу  — Нэнси по-прежнему сидела в своей открытой машине, я со всех ног бросился к ней. Мотор был включен, и едва Нэнси заметила меня, машина тихонько двинулась вдоль тротуара. Я ухватился за верх задней дверцы и прыгнул в машину, потом перебрался на переднее сиденье. Тем временем машина уже поравнялась с аптекой, свернула за угол и теперь набирала скорость. Еще несколько машин направлялись к шоссе, но Нэнси в два счета обогнала их.

— Знаешь, что случилось?  — спросила она.

I shook my head. “Just that the barrier is moving.”

We came to the stop sign that guarded the highway, but Nancy didn't even slow for it. There was no reason that she should, for there was no traffic on the highway. The highway was cut off.

Я покачал головой:

— Слышал только, что барьер сдвинулся.

Впереди был дорожный знак  — перед выездом на шоссе полагалось остановиться, однако Нэнси даже не сбавила скорости. Да и зачем сбавлять, если на шоссе  — никакого движения. Оно перекрыто с обоих концов.

She slewed the car out onto the broad slab of pavement and there, up ahead of us, the eastbound lane was blocked by a mass of jam-packed cars. And there, as well, was Gabe's truck, its trailer lying in the ditch, with my car smashed underneath it, and its cab half canted in the air. Beyond the truck other cars were tangled in the westbound lane, cars which apparently had crossed the centre strip in an effort to get turned around, in the process getting caught in another minor traffic jam before the barrier had moved.